Тот, который у порога, тихо постанывал на каждом выдохе, а второй признаков жизни не подавал. Я нагнулась и провела ладонью по ежику волос на его битом темени. Крови не было. И тут откуда-то сзади моей щеки коснулся холодный и острый металл.
– Не делай резких движений, иначе я вспорю тебе щеку, – прозвучало надо мной.
По спине побежали мурашки.
– Медленно разогнись! – услышала я команду.
Медленно выполнила. Он оказался сзади, а нож теперь ласкал мне шею в области сонной артерии.
Драться в таком положении могут только герои боевиков, а я – нет.
– Пошли в комнату.
– Не поцарапай! – попросила я.
Медленно прибыли. Дальше что?
– Мы не враги тебе, зря ты так. Пришли к тебе за помощью, а ты – в морду, не разобравшись! Уймись, сестренка, дай пару слов сказать. Вот, возьми.
Я повернула голову – он протягивал мне нож рукояткой вперед.
– Повесь его себе на хрен, братишка!
С этой публикой надо быть грубой и безжалостной, а то сначала сядут верхом, а потом, глядишь, и лечь захотят.
Черный расстегнутый плащ, темный костюм, белая рубашка, галстук. Сумка через плечо.
– Прошу тебя, успокойся.
Взгляд его был, как бы это сказать, несколько тяжеловат. Да и мой сейчас, думаю, не блистал игривостью. Поиграем в гляделки? Кто кого? Я внутренне подобралась, приготовилась к неожиданностям, а в сознании зафиксировала треугольник: он – я – нож на столе.
Он отвел глаза первым.
– Мир, мир! – плавно провел рукой перед грудью. – Скора ты на руку, Татьяна Иванова. Не хотели мы так.
Не хотели они. Не выруби я этих амбалов, разговор шел бы сейчас совсем в другом ключе.
– Мы к тебе с просьбой пожаловали. Давай сядем, что ли!
– Все бы так жаловали! Садись.
– О, наконец-то голос подала по-нормальному, уже хорошо. Перестань обижаться. Ребята ошиблись немного в обращении, ты им на их ошибку указала. Расквиталась. А что я нож на тебя поставил, так по-другому с тобой заговорить уже не получилось бы. А поговорить мне с тобой хочется.
Надо его выслушать. Грубить сейчас – значит, нарываться на новые неприятности, а мне они ни к чему. Но я не Стасик, со мной им придется повозиться.
– Вот ты два раза назвал меня по имени, а сам не представился. – Я полностью справилась с собой и говорила вполне любезно. – Это невежливо.
На вид ему лет сорок с небольшим, в волосах кое-где седина, лицо не кабинетного работника, но к галстуку подходит.