– Так, конечно. Но у нас лифт очень шумно работает. Всегда слышно, когда на нашем этаже останавливается. На нашей площадке еще две квартиры. В одной уже полгода никто не живет. Что-то там хозяева ее продают, перепродают. Сейчас ведь как… Сами знаете. Новые магазины открываются, через месяц закрываются. В некоторых квартирах хозяева без конца меняются. Так сказать, новый стиль жизни, будь он неладен.
И как бы в подтверждение ее слов из комнаты раздалось:
– Всю стррану ррастащили, гады. Гррабители, – выразил Гоша свое и хозяйкино политическое мировоззрение и добавил: – Трриста ррублей. Как жить? Как жить? Хорроший Гоша.
– А в другой, – не обращая внимания на пламенное выступление своего питомца, продолжала старушка, – скоро месяц как нет никого. Она отдыхает за границей. На островах каких-то. Ныне-завтра вернется. Я туда хожу цветы поливать. Так вот, в тот день я лифта не слышала. Не останавливался он на нашем этаже, пока Галя не приехала.
– Хорошо. Понятно. А если бы кто-то поднялся по лестнице, то вы могли и не знать. Я правильно понимаю?
Старушка пожала плечами.
– Да кто ее знает? У нас слышимость хорошая. Если бы к Ангелине позвонили в дверь, я бы тоже услышала.
– А Галину Николаевну вы знаете лично?
– А как же. Такая умница. Очень хорошая женщина. Она уж и мне сколько раз помогала. У меня ведь нет никого, кроме Гоши. Муж пять лет как помер. А детей у нас не было.
Гоша, услышав свое имя, снова вмешался в наш диалог:
– Как жить? Хорроший Гоша.
– Она все для Ангелины делала. Ее же внучка бросила. Старуху парализовало. Нет чтобы бабушку к себе взять. А она чужого человека наняла. Ангелина, правда, никогда не жаловалась. Святым человеком была. Царствие ей небесное, – старушка перекрестилась. – Это вот хорошо, что такая Галя нашлась. А другая-то неизвестно как бы ухаживала. Деньги только драла бы, да и все. А эта на совесть ухаживала. Недаром Ангелина ей квартиру завещала.
– Скажите, Анастасия Петровна, а Ангелина Васильевна говорила вам, что собирается завещать свою квартиру Галине Николаевне?
– Нет. У нас с ней не было такого разговора. Она внучку безумно любила. Я ей все пыталась глаза открыть. А она: «Я сама не хочу к ним переезжать. Их дело молодое». Но я-то знаю, как одной плохо. Думаю, что она внучку просто пыталась оправдать. Так-то вот. А Галя ей всю душу отдавала. Она и ко мне ходит. А ведь ей за это никто не платит. Человек хороший, и все тут.