– Понятия не имеет.
– А что ты, как следователь, сделал?
– Жень, не поверишь, я, как следователь, даже дело возбудить не могу. Потому что никакого криминала нет, доказательств угроз нет, ни писем, ни записей телефонных разговоров. Голые слова.
– Ну, я тебя хорошо знаю, Мечников, ты наверняка что-нибудь придумал. Что собираешься делать?
– Так я уже делаю, я тебя к нему везу, – усмехнулся Мечников. – Вот, кстати, мы и приехали.
Я посмотрела в окно. Мы остановились возле небольшого трехэтажного здания сталинской постройки.
– Вот тут и творит журналист Крапивин Эдуард Петрович.
– А живет он не там же, где творит? – спросила я, выходя из машины.
– Нет, Эдуард Петрович не путает работу с личной жизнью. Тут у него кабинет, а в Тарасове уютная трехкомнатная квартира.
– Ясно, – кивнула я и пошла вслед за Крапивиным.
Мы вошли в темный вонючий подъезд и, к моему удивлению, пошли не наверх, а вниз. По разбитым ступенькам углубились в полуподвальное помещение и уперлись в металлическую дверь, на которой была привинчена табличка с именем Крапивина. Мечников надавил на звонок трижды, потом еще два раза.
– Это сигнал, что свои пришли? – спросила я шепотом.
– Вроде того, – тихо ответил Костя.
– Мечников, ты уверен, что твой журналист в своем уме? Может, он решил в шпиона поиграть, а нас для компании подключил, чтоб мы вместе в песочнице клад искали?
– Тс-с… – Костя приложил палец к губам, призывая меня к тишине. – Потом поговорим, сначала познакомлю вас.
Мелькнул огонек, нас с Мечниковым изучали в дверной «глазок». Потом щелкнул замок, дверь открылась, и яркий свет от многочисленных светильников ударил в глаза.
– Константин Афанасьевич, рад вас видеть, – долговязый мужчина в очках гостеприимно распахнул перед нами дверь. – А вашему визиту, Евгения Максимовна, я рад втройне.
Я с удивлением посмотрела на мужчину.
– Наслышан о вас и ужасно рад, что теперь вы будете работать со мной, – продолжал тарахтеть Крапивин.
Я пожала плечами.
– Для начала хотелось бы узнать суть дела и понять, сколь необходимо мое участие.
– Очень, очень необходимо, – принялся уверять меня журналист, усаживая за свой рабочий стол.
– Эдуард Петрович, у нас мало времени, – мне на выручку пришел Мечников. – Расскажите Евгении Максимовне все, что вы рассказывали мне.
– Понял, рассказываю.