Авдеев удивленно заморгал, но затем, справившись с замешательством, натянуто хохотнул:
– Какая жена? Я свободен, как ветер.
– А вот это ваше движение. – Я показала, как Авдеев по привычке во время разговора крутил большим пальцем левой руки несуществующее обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки. – Не хватает привычного украшения на пальчике? Верно?
– А если я развелся, – с наглым видом, не желая признавать поражение, заявил Авдеев.
– Разведенные мужчины не выглядят так, как вы, – сказала я с расстановкой и добавила: – И не носят фотографию жены и детишек в бумажнике.
Краем глаза я видела, как дернулась рука Авдеева в стремлении проверить целостность бумажника, однако директор турагенства вновь успокоился и нацепил на лицо нагловатую улыбочку.
– Откуда вы знаете, что у меня в бумажнике? – проговорил он, откинувшись на стуле.
– Женская интуиция, – сказала я, глядя ему прямо глаза. – Если вам нечего скрывать – продемонстрируйте мне содержимое своего бумажника.
– А не слишком ли это будет? – прищурился Авдеев.
– Предлагаю забыть последнюю часть нашего разговора, – примирительно сказала я. – Сосредоточимся на деле, а не на посторонних предметах.
– Сосредоточимся, – охотно кивнул головой Авдеев.
– Скажите, Владислав, кроме подозрений отца Антона, было ли что-нибудь, что указывало бы на то, что жизни старика угрожала опасность? – спросила я незадачливого плейбоя. – Я берусь только за серьезное дело.
Помолчав и как бы нехотя Авдеев заговорил:
– Когда я с ними разговаривал по поводу случившегося, у меня сложилось впечатление, что отец Антона что-то скрывает, недоговаривает. Возможно, он даже знает, кто на него покушался, и хочет разобраться сам, считает себя крутым – в семьдесят-то лет. И Антон весь в него – «Мы сами разберемся». – Он грустно улыбнулся и добавил: – Моя интуиция подсказывает мне, что они доиграются в суперменов.
– Великолепно, – подвела я итог, – то есть вы хотите, чтобы я работала на людей, которые ни за что не хотят слышать о помощи посторонних и меня, вероятно, даже на порог не пустят.
– Это я беру на себя, – самоуверенно заявил Авдеев, – я умею убеждать.
К нашему столику не спеша, вразвалочку направился слоноподобный громила.
«Ну, начинается», – подумала я с досадой.
– Что, красавица, потанцуем, – обратился громила ко мне хриплым басом.