Не знаю, что смог рассмотреть Феликс в моих глазах, но он тоже замолчал, напряженно глядя на меня с экрана.
За этот год я каждый день чувствовала, что дорога ему, что нравлюсь, что он ценит и уважает меня. Но мы как-то умудрялись избегать признаний. Словно бродили вокруг, да около. Словно боялись вспугнуть и разрушить то хрупкое чувство, которое зарождалось в наших сердцах.
А сейчас это чувство окрепло настолько, что о нем уже можно смело говорить вслух.
— Люблю тебя, — тихое признание сорвалось с моих губ, а я зажмурилась, струсила, испугалась.
— Бельчонок! — голос Феликса звучал сипло, словно он подхватил жуткую простуду. — Открывай глаза.
Я отрицательно затрясла головой, все еще крепко жмурясь.
— Давай-давай, Арсения, я жду! — так же тихо и проникновенно произнес Исаев.
Пришлось подчиниться, ведь если Феликс звал меня полным именем, то говорил он крайне серьезно.
— Ты же понимаешь, что это серьезно, Белочка? — строго проговорил Феликс, изучая мое лицо пристальным взглядом, а я осторожно кивнула. — Настолько серьезно, что я не отпущу тебя больше никуда. И не отдам никому.
Я поняла, что еще пару слов, сказанных сиплым, надломленным, бархатистым голосом, который приходилось слушать через наушник, а не вживую, и я буквально лопну от счастья. Кажется, не только мое сердце неистово колотилось от переполнявших меня чувств, но и все внутренние органы.
— И я тебя, — эхом повторила я, широко улыбаясь, кажется, на глаза навернулись слезы, хотелось плакать и смеяться одновременно.
— Черт! Белка! Еще целая долбанная неделя! Я свихнусь, если не увижу тебя сейчас! — выдохнул Исаев, уже привычным жестом, ероша волосы на затылке.
От этого движения мышцы на руке парня напряглись, и я умудрилась рассмотреть даже через камеру, как натянулась футболка Феликса, обрисовывая контуры.
Кажется, я тоже свихнусь. Не исключено, что моя крыша уже бесповоротно и благополучно уехала.
Об этом я и собиралась поведать Исаеву, как кто-то неожиданно дернул за проводок, лишая меня любимого голоса.
Я встрепенулась.
— Что там происходит?! — требовал ответа Феликс, а я обернулась.
Иван стоял позади, ухмылялся, держал в руке один наушник-капельку и ждал, судя по всему, моей реакции.
— Верни! — спокойно попросила я.
— Со своим придурком общаешься? — поинтересовался Судаков.