Меня вывели на площадку.
Девять ступенек вниз. Поворот. Еще девять ступенек.
Я стояла перед дверью в свою квартиру.
– Иванова, – услышала я приглушенный голос Когтя у самого своего уха, – давай без фокусов. Иначе это окажется твоим последним делом. Незавершенным.
Вот и последнее предупреждение получено.
Сейчас совершится ритуал прощания.
Мои затекшие руки вдруг освободились и повисли по бокам.
«Наручники сняли», – догадалась я, сама поражаясь своей проницательности.
Я почувствовала, как чья-то рука совершенно бесцеремонно лезет мне в карман. В сочетании с собственной беспомощностью очень неприятное, кстати, ощущение.
Звякнул ключ от моего секретного замка.
Толчок в спину.
Зацепившись шлепанцем за порог, я грохнулась плашмя на пол, не успев опереться на все еще безжизненные руки.
Чехол с меня во время падения слетел, и, оглянувшись, я успела разглядеть высокую щуплую фигуру с капроновой маской на лице.
«Коготь?»
Он бросил ключи на пол, потянул за дверную ручку и беззвучно закрыл дверь.
Щелкнул замок.
Я вновь была в своей собственной квартире.
Прошло, наверное, часа полтора после моего пробуждения.
Я снова была в горизонтальном положении, правда, уже не на моей любимой антикварной кровати размером с небольшой теннисный корт, а на полу в коридоре.
И от моего утреннего элегического настроения не осталось и следа.
«Какой деликатный клиент попался. Что это он все нервничал, однако?» – подумала я и, поймав себя на речевом обороте, которым злоупотребляют жители Крайнего Севера, не могла не улыбнуться.
«Допрыгалась, голубушка…»
Уменьшительно-ласкательными именами я себя называю, только когда раздражена.
На саму себя, естественно.
Другой человек, кто бы он ни был и как бы себя ни вел, раздражения у меня не вызывает никогда.
Злость – бывает, желание оказаться с ним в постели – иногда, хотя и редко, ирония – почти всегда. Но чтобы я считала, что кто-то ведет себя не так, как должен вести, – такого со мной никогда не случается.
Люди поступают так, как считают нужным. Это закон жизни, а к законам у меня уважительное отношение. Будь то законы общения или законы государства.
Впрочем, утром я вовсе и не прыгала, а валялась в постели.
В крайнем расслаблении ума.
Иначе я сообразила бы, что на дачу Юрочка уехал еще вчера вечером, с ночевкой. Жена-то его у родственников в деревне, он такие моменты не упускает. Лишь бы от соседских глаз подальше, чтобы не настучали женушке.