По счастью, душить Павла враг не стал, а вскочил и снова взялся за пику. Не имея даже сил вздохнуть после столкновения, игрок все же ударил мечом по ногам виртуального существа. Пикадор послушно рухнул, и Павел с каким-то ожесточением прикончил его несколькими ударами. Кровь выглядела вполне реально, насчет остального он сомневался: уж очень легкий вышел бой.
– Никуда больше не пойду!
Он быстро обшарил тела. Ничего, только две пики – вот и весь барыш. Павел вернулся в беседку, присел на лавочку, потирая грудь, и совсем загрустил. Вспомнил, что в пачке оставалась еще сигарета. Сунул руку в карман – вот она! И зажигалка на месте, и ключи.
– Дурацкая игра!
Докурить он не успел. С точно таким же гиканьем появились еще два парня с пиками. Все стало ясно: игра не даст ему покоя. В ожидании Мананы придется снова и снова убивать пикадоров – или позволить им убить себя, В том, что это будет очень больно, Павел уже не сомневался.
На этот раз он не отбивал удары, а только уклонялся. Все вышло гораздо быстрее и безопаснее. Воодушевленный этим опытом, игрок прихватил на всякий случай еще две пики и с ворохом трофеев пошел вдоль крепостной стены.
– Умирать, так с музыкой!
Еще два пикадора встретились ему по дороге к калитке, оружие этих Паша оставил валяться рядом с телами. Из калитки, хитро спрятанной в нише стены, враги и появлялись. Чтобы она открылась, Павлу пришлось дождаться следующей пары. Одного он зарубил, а потом проскочил внутрь – закрывшаяся калитка отрезала второго врага. Здесь пылали, отчаянно коптя, факелы, узкий проход вел куда-то в глубь стены.
«А ловушки?» – вспомнил Павел. – «Ямы с кольями, сходящиеся каменные блоки… Я обречен. Просто обречен. И ведь не выбросит из игры, наверняка заставят проходить с начала. Попробую не брать меч – может быть, тогда никто не придет».
Однако до лестницы ему удалось добраться живым. Тут попались еще два стражника, и Паша даже посетовал про себя на однообразие игры. Расправившись не без изящества с хорошо изученным противником, он осторожно стал подниматься. Азарт постепенно наполнял душу, и если бы только не помнить, что лежишь, беспомощный, в саркофаге, в ожидании страшной хозы… Если бы только не помнить. Когда прямо из стены шагнул рыцарь в черных латах, Павел забыл о Манане. Ненадолго.