Мы медленно тронулись вдоль лесного массива, как вдруг мужик
спросил:
- А тебя как звать-то?
- Александр, а тебя?
- Митрофаном кличут.
Мы ещё немного помолчали, но вскоре любопытный Митрофан
сказал:
- Дивная одёжка на тебе, да и мешок я гляжу богатый. Никак купец
аль немец?
Эта фраза буквально выбила меня из колеи, однако я быстро
сориентировался. Вспомнив, что немцами раньше называли всех
иностранцев, я подтвердил теорию старовера:
- Немец, издалека я прибыл, но язык ваш хорошо выучил. Родители у
меня из ваших.
- А-а, вона чего. А я уж думал дразнишь меня, мужиком кличешь. Так
вот запомни - у нас так нельзя говорить!
- А... - Я хотел было возразить, однако вовремя вспомнил, что слово
"мужик" в старославянском имело уменьшительно-ласкательный смысл и
для взрослого считалось оскорблением. - Извини, запамятовал я слово
это. - Отведя взгляд в сторону, пробубнил я.
- Это ничего, уразумеешь. - Смилостивился мой спаситель. - А всё же
откуда будешь?
- Ты таких мест и не знаешь, уж прости.
- Понимаю. А родичи твои?
- С Петербурга. - Непринуждённо ответил я.
- Хм... Дивно, не слыхал. Деревня что ли какая? Али на юге где
крепостица?
И тут я во второй раз впал в ступор. Ну ладно говор его необычный,
ладно повадки старинные, но чтобы Санкт-Петербург не знать...
- Э... Как же?! - Сконфуженно воскликнул я. - Санкт-Петербург,
город на Неве. Заложен Петром Алексеевичем Романовым. - Разразился
я заученными на уроках истории фактами.
- На Неве? Нет, по Неве я много раз ходил, нет там городов больших.
Ежели токмо Ладога. Да и не было князя такого - Петра, да ещё и
Алексеича. - Почесал затылок мой таксист на минималках. - А когда
заложили-то его?
Я на мгновение задумался, но почти тут же отчеканил:
- В марте одна тысяча семьсот третьего!
Тут уже извозчик впал в ступор.
- Это ежели сейчас семь тыщ семьсот тринадцатый, то... - Мужик
задумался, а я поспешил его опередить, вспомнив про старую моду
вести летоисчисление от сотворения мира, то бишь от рождества
Христова, да ещё пять тысяч пятьсот восемь лет.
- Подожди, то есть как семь тысяч семьсот тринадцатый?! Ты хочешь
сказать, что от рождения господа нашего, Иисуса Христа, прошло... -
Я задумался, проводя вычисления - одна тысяча пятьсот пять
лет?!
- Ну, так получается. - Вновь почесал он лохматый заиылок.