– А потому что я в этой авантюре участвовать не собираюсь! – жарко ответствовал круглолицый. – Делать нужно то, в чем есть смысл. Не пар стравливать, а то, из чего будет толк. Из коллективного самоубийства никакого толка выйти не может.
– Вот и замечательно, так сразу надо было и говорить, что «я трушу»! – воскликнул тот, у которого было длинное щучье лицо. – «Боюсь, губа играет, поджилки трясутся»… А не прикрываться тут заботой об остальных!
Девица в ярко-красном платке на обритой наголо голове, державшая в руках и мявшая между пальцами сигарету, словно собиралась закурить, но все откладывала и откладывала, наставила на щучьелицого палец и затем поводила в воздухе перед собой рукой:
– Нельзя отрицать, Роман прав: любая организация, которая ими не санкционирована, – это для них преступление против государства. Статья семьдесят два Уголовного кодекса РСФСР. Наказание – от десяти лет лишения свободы вплоть до смертной казни.
– С конфискацией имущества! – подхватил круглолицый мяч, обрадованный поддержкой.
– Все это, господа, пустой разговор, – вмешалась в спор хозяйка квартиры. Это была крупная женщина слоновьего склада: слоновья фигура, толстые слоновьи ноги, мясистые, слоновьи черты лица. Тон, каким она говорила, был насмешливо-ироничен и безапелляционен. Она словно сообщала своим тоном, что все вокруг могут говорить что угодно, но истинное знание и понимание вещей – только у нее. – Они сдохли. Они уже ни на что не способны. Они импотенты, господа, импотенты! Дрочить, может быть, они еще могут, но это и все. Вдуть как следует – на это у них уже не встает. Не надо бояться, господа, не надо!
– А кто сказал, что боится? Кто сказал? Я сказал?! – воскликнул мяч. – Это вот кто сказал! – ткнул он рукой в щучьелицого.
– Вот только не надо тыкать! – ответно воскликнул щучьелицый. – Привычка прятаться за чужие спины! Пора бы оставить такую привычку. Не те времена!
– Ах, господа, полно вам, нашли о чем препираться! – снова вмешалась хозяйка квартиры. – Даже если они еще на что-то способны, – это не имеет значения. Время дает нам шанс, и мы не имеем права упустить его! Мы не для того здесь собрались, чтобы обсуждать вопрос о степени опасности. Мы здесь для того, чтобы выработать устав и наметить программу действий. Программу действий, господа, программу действий!