Также на полу я нашел следы запекшейся крови. Стены же, были
покрыты многочисленными царапинами. Иногда это были засечки,
отсчитывающие дни, иногда, бессмысленные каракули. А иногда… имена.
Не знаю как в других, но в моей камере было много имен. Несколько
десятков. В основном, русские. Сергей, Антон, Мария… Среди них
встречались и иностранные, но таких было всего два-три.
– Видимо, мы не первые гости этого мира, – вслух произнес я.
– А, у тебя тоже все стены исписаны? – раздался знакомый голос
из соседней камеры, – Интересно, куда они пропали?
– Есть у меня одно предположение, Ник. Надеюсь, что я
ошибаюсь…
Конечно, не хочется быть пессимистом, но и в то, что после всего
этого к нам спуститься съемочная группа с криками: “Вас снимала
скрытая камера!”, как то не очень верится. Перебирая в голове все
возможные варианты будущего, из раза в раз, я приходил к одному и
тому же итогу. И чтобы догадаться в чём же он заключался, не нужно
быть Доктором Стрэндежем…
***
И вот я сижу на холодной, кровати, бесцельно пялясь в пустоту. Я
в тюрьме. Осознание этой мысли заняло у меня несколько часов. Хоть
и казалось, что с реальностью спорить нельзя, в глубине души я
ощущал сильнейший диссонанс. Казалось бы. Еще утром я проснулся в
своей теплой кроватке. Запланировал на сегодня несколько мелких
дел. Хотел вечером выйти на пробежку. А тут вот как… Это больше
было похоже на какой-то дурной сон.
А еще было скучно. Очень скучно. Как оказалось, я был безнадежно
прикован к благам технологического прогресса в виде мобильного и
интернета. Помнится, я как-то смотрел одну документалку про
Стендфорский Эксперимент. Про то, как студентов заперли на
несколько дней в подвале, исследуя их поведение в близких к
тюремным, условиях. Все они очень быстро впали в депрессию. Даже
неделю не продержались. Я тогда еще посчитал их слабаками, думал
что сам с легкостью выдержал бы это. Куда там… Одна лишь скука
заставляла меня медленно сходить с ума. И это только первый
день…
***
Но самой сложной, пожалуй, была именно первая ночь. Трудно было
забыть теплой мягкой постели, которую я возможно никогда уже не
увижу. Заснуть мешали всхлипы и лихорадочные выкрики моих товарищей
по несчастью. Холод заставил меня сжаться в углу, закутавшись во
все, что было. За ночь я так и не сомкнул глаза, считая падающие
звёзды, изредка пролетающие на небольшом клочке неба, видневшимся
из окна.