Если подумать, то ящер был прав.
Действительно, вино лучше не пить, а ночь провести не с рабыней, а
спокойно отдыхая на своём соломенном матрасе. Да и насчёт массажа
он прав: если опять будет командный бой, Каварл нужен нам
полноценным бойцом. Всё было хорошо в его речи, кроме одного. Мы
все здесь были равны, никто никому ничего не должен. Но месяц назад
я пообещал, что стану его рабом в обмен на его обучение бою на
мечах. Он свою часть договора выполнил, а вот я от своей надеялся
по-тихому уйти, пусть это и будет выглядеть не слишком красиво. Я
дитя двадцать первого века и официально именоваться рабом не желаю
ни при каких условиях. А кроме того, если сейчас я выполню его
поручение, то другие гладиаторы засмеют, да и несолидно как-то… Но,
поскольку я взял на себя кое-какие обязательства, то я их выполню.
Хотя бы частично. Ибо свои ум, честь и совесть я пока не потерял.
Обдумав это, я пошёл к кровати Каварла.
— Эй, парень, ты что, и впрямь
собрался это сделать?
Ну вот. Наверное мне сейчас должно
быть обидно или зазорно, но ничего такого я не чувствовал. Надо –
значит надо. Но чтобы другие наши сотоварищи не слишком веселились
я сказал:
— Да я ведь ради общего дела. Если
завтра опять будем сражаться, нужно, чтобы он был в полной
боеготовности. Если бы не он, то мы бы здесь, возможно, сегодня и
не сидели.
Гладиатор задумчиво покачал головой в
знак согласия, и зарождающийся конфликт, казалось бы, уже исчерпан,
но здесь своё слово сказал ящер:
— Нет, гладиаторы. Он делает это не
ради общего дела. Он этим занимается, потому что он мой раб отныне
и до тех пор, пока я его не освобожу. У нас с ним уговор.
Тут уже загоготали все. Было всё-таки
немного неприятно стать посмешищем. Но долг я считаю важнее, чем
чьи-то издёвки.
Постепенно смех утих, рабы нашли
другие развлечения. Кто-то совокуплялся с рабынями, кто-то ел,
кто-то пил вино. А я делал массаж ящеру. Интересная у него кожа,
рельефная, блестящая. Хорошие сапоги выйдут или ремень… Тьфу! Он
ведь разумное существо, а не прямоходящий крокодил! Опять бред
всякий в голову лезет. Буду думать, что дурные мысли сегодня у меня
от переутомления – морального и физического, а не от врождённого
идиотизма.
Наступило утро следующего дня. Вновь
по гладиаторской школе ходили орки с детьми, выбирая подходящих
бойцов. Сегодня меня уже выбирали почему-то более активно. Видимо,
здесь были те, кто видел вчерашние мои победы, и теперь меня
считали серьёзным воином, а значит, и достойным соперником. Хозяин
школы радостно подсчитывал полученные деньги. Мне вновь предстояло
четыре боя.