
Утром встала, крылья погнутые расправила, пошла в ванную
мордочку подрихтовать. А то об подушку помялась. Дверь за собой
прикрыла, а то знаю я их... Слышу за дверью уру-ру, уру- ру...Ага,
уже пронюхали, что я встала. Открываю, влетает Пельмешка и сразу
падает, как подкошенный под ноги. Всегда так делает. Ну, полежал
бы, нет, вокруг ног моих завернулся и начал их кусать. Ноги ж
босые, что редкость. Раздолье.
Грыз, грыз, я пока могла терпела, потом спрашиваю:
-тебе чего надо? Ноги мне отгрызешь, как я до кухни дойду?
Думаете, угомонился? Не-а. Взяла коврик вместе с содержимым и
вывезла из ванной. Дверь закрыла. Чо хотел-не поняла. Но Пельмешка
уже умчался по своим делам. А это ж надо было сделать срочно.
Очень. Залезть на комод и разворошить вазочку с карандашами,
записками, телефонами и прочим добром. Все полетело на пол.
Наконец я с расправленными крыльями, умытая и причесанная вышла
и сразу же наткнулась на такое вот безобразие.
-Это еще шо такое? Кто тебе разрешил, жопа ты мохнатая? Пельменя
ветром сдуло. Понимает, засранец, когда уже можно и схлопотать. В
общем, он слинял, а я на карачках собирала осколки, погрызенные
записки, замусоленные карандаши и пожеванные ленточки, которые он
отгрыз от сувенира, висящего над зеркалом. Блин? Когда
успел-то?
Короче, опять всклокоченная и вся в паутине выдвинулась к кухне.
Хорошо, что еще народец не набежал, не начали гонять по всей хате
то, что упало на пол. Обычно они только этого и ждут. Шо упало, то
пропало.
Вчера муж дал Пончику сосиску, потому что этот верблюд
туркменский консерву не ест, сухой корм не есть, не знаю, что он
вообще ест, но ходит и воет. Муж дал ему сосиску, кусочками
порезал. Мелкотня подошла, нюхнула, отошла. Кузя грациозно лапочкой
эту бяку закопала, фыркнула и отошла.
А Захара заинтересовался, выловил один кусочек и принес в зал.
Положил на коврик и стал принюхиваться и присматриваться. Цеплял
коготком и подкидывал вверх, потом ловил и снова цеплял коготком. В
общем, на такую веселуху набежала вся толпа и началось. Эта бедная
сосиска из розовой стала серой, а ее все гоняли, коврик трещал,
хрустел, расползался нитками, сосиска то оказывалась на ковре, то
под ковром. В итоге она куда-то запропастилась и вся эта
хулиганская банда стала драть ковер во все стороны, поднимать его,
пролазить под него чуть ли не через всю комнату и возвращаться
назад, а сосиски все нет. Я так думаю, что ее кто-то съел по ходу,
просто многие уже даже забыли, что ищут, а может и вовсе не знали,
но поиски не прекращали еще долго. Особенно расстроенным выглядел
Захарка, он-то точно знал, что ищет. А ведь он ее даже не
попробовал.