Захотелось
не то грубо и совершенно непристойно заткнуть ее при идиотских подружках,
напугав их всех до смерти, не то... Я не стал воображать подробности.
Стиснул
кулаки и чудом остался на месте, призвав всю свою силу воли.
Ну смешно
же королю в четырнадцатом поколении кидаться на какую-то идиотку. Что она
понимает?!
Я уже
знал, что поступлю намного жестче. Но позже.
А Камила
заявила:
— Такому,
как Альдо, девственность отдать — это худшее проклятье. Лучше сразу с демоном
пойти, чем с ним!
Я
мысленно усмехнулся. С демоном, значит? И рыжая демоница все еще реально
девственница?
Я почти
выжег в мозгах девок этот вопрос, и сисястая поддалась напору, смущенно
пискнула:
— А ты
еще... ну... это… ни с кем?
Камила
сделала большие глаза.
— Ты что,
конечно нет! Я выйду замуж честной девушкой. И потом спустя хоть сотню лет
законный муж не сможет меня упрекнуть, что я поддалась страсти и кому-то
невнятному уступила!
Я
невольно стиснул кулаки. Надо же, какая предусмотрительно расчетливая рыжая
стерва.
Страсти
она поддаваться не хочет, а оскорблять меня, приравнивая к немощным импотентам
и сексуальным отбросам – да.
При том,
что искренне довольные женщины – гордость каждого мужчины шеннари.
Меня так
никто и не видел. Никто даже не подозревал о моем присутствии.
Я остался
сидеть на подоконнике с застывшей на губах холодной улыбкой.
Больше
девицы ничего интересного мне не обсуждали, но я сидел и пропитывался звонким щебетанием
Камилы, как смертельным ядом.
И уходить
не хотел, и голос ее слушал, как журчание отравы по венам, и обдумывал детали,
как с ней поступить.
Хорошей
жены из Камилы не будет – язык у нее откровенно поганый.
Покладистости
ноль, зато злости с лихвой хватает. Нежная трепетная принцесса умеет за глаза
осудить и попортить чужую репутацию.
Ну что ж…
Языку ее
я другое применение найду. Будет мне прилежно сосать и вылизывать.
И насчет
девственности своей пусть не беспокоится – недолго этой «честной», мать ее,
девушке осталось.
Глава 3. Немыслимое. Камила
КАМИЛА
Я замираю.
Сама не знаю, чего жду. Какой именно ответ.
Я же
уболтать Альдо хочу, а не удостовериться в отсутствии его нежных чувств ко мне.
Даже
как-то оскорбительно, если Альдо ничего ко мне не испытывает. Или нет?
Король шеннари
говорит:
— Разумеется,
я тебя не люблю. И не полюблю, — он хмыкает и выплевывает: — Это политический
союз, глупая. Каждая моя любовница умелее тебя, зажатой мыши. Думаешь, мне
нравятся женщины, которые могут только трястись и таращиться на меня? Нет. Но
наследника ты мне родишь. Даже нескольких. У тебя хорошая кровь, качественная,
— пальцы Альдо ожогом ложатся мне на щеку и ведут вниз, к шее.