Прямо,
как Альдо и обещал своими порочными губами.
—
Приподними ладонями грудь. Давай, моя хорошая. Отдайся мне сама. Ты так
хочешь...
Хочу,
дико хочу.
Перед
глазами все плывет. Я ошалело чувствую собственные непослушные пальцы на
сосках.
Облизываю
пересохшие губы.
Это не я
ласкаю свои соски. Это не я свожу груди вместе, делая между ними красивую
ложбинку.
Это чужая
магия, но я не могу ей противостоять.
Я не хочу
ей противостоять.
Я хочу показывать
себя. Хочу соблазнять этого красивого сильного мужчину до крайней точки его
кипения. Хочу наслаждаться им... Сейчас...
—
Отменная шлюха. Как сладко ты будешь ласкать меня... Но сначала я попробую
тебя.
Хлесткие
слова бьют по нервам. Мне больше не стыдно. Мне от всего хорошо.
Шлюха...
Для мужа можно быть шлюхой. Даже нужно стать очень развязной и ненасытной,
чтобы он ни на каких других женщин не смотрел.
Мои щеки
горят, все тело горит.
Только Альдо
из шеннари мне не муж.
Он мой
злейший враг.
Я
задыхаюсь от негодования. Это кошмарное унижение.
А
распутный язык Альдо неумолим.
Когда я
урывками прихожу в сознание, выныривая из блаженно-острого дурмана, то понимаю,
что пытаюсь кусать свое запястье, чтобы даже не стонать — чтобы не кричать в
голос от того, что его страстный язык со мной вытворяет.
Когда я
смотрела на портреты короля шеннари, то этого и пугалась: все сжигающей
страсти, которую в нем подозревала.
Теперь я
сгораю в этой страсти без остатка.
Я хочу
кричать так громко, что, если бы не полог тишины распутного короля, о моем стыде
и позоре знал бы уже весь дворец.
Я
приближаюсь к неизбежному. От дикой, непристойно изощренной ласки языка я
чувствую сумасшедший жар внизу живота и мне невыносимо хочется облегчения.
Я хочу
умолять короля никогда не останавливаться... Чтобы еще... И еще... Я стискиваю
зубы.
Шеннари
не читают мысли.
Главное,
не кончить. Нужно сдержаться, нужно как-то отвлечься, чтобы только не появился
позорный цветок.
Язык
Альдо движется быстро-быстро, по моей крайне чувствительной точке.
Я больше
не могу это выносить.
Мне
слишком горячо. Я вся дрожу... Слишком остро и почти больно, насколько я
хочу... его хочу... Чтобы Альдо прямо это... Сейчас...
Мир
взрывается в оглушительной тишине, вспыхивая сполохами конфетти.
Я не
успеваю в себя прийти... Меня еще продолжает выгибать от пережитого
наслаждения, а перед глазами плывет туман, когда я чувствую чужую плоть между
своих широко разведенных ног.