— Но уже сейчас я могу точно сказать, что от нормального
хумана там, в принципе, ничего нет, — и он кивнул в
направлении дикаря. — Это типичное животное, и поведенческие
реакции у него такие же. Только вот это животное очень умное,
хитрое и опасное. Какими бывают прирождённые хищники и убийцы. Что
странно, на мой взгляд. Раньше в нашем экземпляре подобных реакций
не наблюдалось. Однако чтобы сделать подобный вывод, даже анализа
его поведения проводить не нужно. Всё прекрасно видно и так. Но вот
что заставило пробудиться или проснуться в нём такого ярко
выраженного хищного зверя, я пока сказать не могу, и мне это очень
интересно.
— В смысле? — переспросил у Дока капитан.
— Ну, есть два предположения, — пожал медик худыми и
тощими плечами в своеобразном подобии накинутого на них халата.
А потом ответил, начав перечислять.
— Первое, это игры нашей многоуважаемой Хозяйки, — и
Док кивнул в сторону съёжившейся под его взглядом женщины.
«Она ведь его боится», — подумал, наблюдая за этой
картиной, Корявый, и от этого ему стало почему-то хорошо и даже
как-то весело.
«Она такая же, как и мы, — понял он, — все они такие
же. Все кроме него».
И блондин перевёл взгляд на Дока.
А тот между тем продолжал излагать свои рассуждения.
— Но тогда встаёт вопрос, почему она всё ещё тут и
разговаривает с нами, если бы это произошло раньше, то от нашей
госпожи остались бы только ошмётки.
И медик пожал плечами.
Женщина же от его слов передёрнула плечами и боязливо посмотрела
в направлении арены.
«А ведь она, похоже, даже на сантиметр больше не приблизится к
этому дикарю, — констатировал блондин, — вот она, её
истинная сущность, садистка и стерва. Но если что-то будет угрожать
её драгоценной жизни, засунет свою похоть поглубже и будет
стараться обходить этого уродца за семь парсеков. Она же боится его
до дрожи!»
Повторно, подобные мысли вновь согрели душу Корявого.
— А что второе? — неожиданно поинтересовался Трок,
прервав мысли блондина.
— Они, — и Док кивнул на арену, — в нём остались
только базовые инстинкты, мы это прекрасно видели при последнем
осмотре. Всю его прошлую личность, ну или что там у него было,
начисто затёрли её забавы, — новый кивок в направлении
Хозяйки, — осталось только то, что есть в каждом из нас.
Зверь. Внутренний зверь. И его инстинкты. А самым базовым и сильным
инстинктом у всех и всегда был инстинкт выживания. Так что таким
зверем его сделали обстоятельства. Но всё равно, более точно я
смогу сказать вам не раньше, чем полностью обследую его.