– Нет, – ответил Горбовский, схватив письмо и засовывая его во внутренний карман, – дело в том, что вместе с письмом мне прислали и фотографию. Одну из тех, которые были в кармане убитого. Кто-то стоял за домом и смотрел на нашу стычку с Виктором. А потом, когда я побежал в дом, прошел к телу и похитил фотографии.
– Как вам передали это письмо?
– Положили мне на стол. В моем кабинете, на даче, – сказал Роман Андреевич, – и учтите, что в нашем доме на этой неделе не было чужих. Только свои.
– Это серьезно, – согласился Дронго. – Значит, в момент смерти Виктора на вашей даче было двое охранников и садовник. И вы убеждены, что ни один из них не мог взять эти фотографии.
– Абсолютно убежден. Охранник, который сидит у ворот, не должен никуда отлучаться. У него даже будка туалета рядом поставлена. Он обязан быть постоянно на своем месте. А Саша отправился помогать Акопу. Именно поэтому рядом со мной никого не оказалось в тот момент, когда я разговаривал с Виктором.
– Тогда перечислите мне своих родственников, которые в этот момент находились в вашем доме, – попросил Дронго.
– Моя мать, – ответил Горбовский, – жена, брат, дочь, сын, няня дочери и супруга моего брата. Больше никого. Только учтите, что моей дочери семь лет и вряд ли она стала бы доставать фотографии из кармана убитого мужчины.
– Значит, если исключить вашу дочь и обслуживающий персонал, на даче в момент смерти Виктора было еще шесть человек?
– Шесть, – вздохнул Горбовский, – и кто-то из них видел мою стычку с шантажистом. Затем, когда я ушел, этот человек достал фотографию из кармана убитого и прислал мне это страшное письмо. Вы понимаете мое положение? Я вынужден подозревать кого-то из самых близких мне людей. Ну кто может меня шантажировать?
Моя мать? Мой брат? Жена? Сын? Это же с ума можно сойти. Жить не хочется. Я даже не знаю, как мне реагировать на подобное письмо. Сегодня истекает третий день. Я за эти дни столько передумал. И принял решение прийти к вам. Мне не денег жалко, один миллион я соберу. Мне нужно знать, кто из моих близких на такой шантаж пошел. Я ведь теперь никому из них не доверяю. Просто с ума схожу.
– Вы сказали, что в доме было шесть взрослых людей, – напомнил Дронго, – ваша мать, жена, брат, его супруга и ваш сын. Итого пятеро. А шестая была няня вашей дочери. Она ведь не является вашей родственницей?