Коридоры опустели. В стране, где никогда не заходит солнце, и в столь поздний час было светло. Путники из дальних земель рассказывали, что есть места, где светило порой уходит с неба, и в мире наступает тьма, а далеко на севере живут люди, никогда не видевшие солнца. Но Аурика не представляла, что есть тьма. Как жить без света? Что едят эти люди? Ведь солнце не только свет, но и энергия, питающая гелиосов.
Дверь в кабинет Лоредана была приоткрыта. Аурика взялась за ручку, когда услышала незнакомый голос:
− Решение необходимо принять немедленно.
− Я его уже принял и только что озвучил, − сказал Лоредан. Мужа она узнала мгновенно.
− Но оно ошибочно. Напоминаю, враги близко. Я рисковал, принося вам эту новость. Вы – столп, на котором держится род «Первого луча зари». Падете вы, погибнет весь род.
Аурика замерла, не дыша. Что за враги? Неужели кто-то желает смерти ее супругу?
− Если я покину Гелиополь, результат будет тем же. Вы предлагаете мне измену.
− Я предлагаю спасение. И потом о какой измене речь? Мы устроим вам деловую поездку. Вы и раньше покидали Гелиополь. Просто в этот раз ваше отсутствие немного затянется. В конце концов, подумайте о молодой жене.
− Причем здесь она? – насторожился Лоредан.
− Вы всерьез считаете, что в случае вашей гибели ее пощадят?
Аурика ахнула. Прикрыла рот ладонями, но поздно: ее обнаружили. Дверь распахнулась. Перед ней стоял Лоредан. Он смотрел с осуждением, как бы говоря: «В первый же день совместной жизни ты ослушалась меня».
− Я слышала, тебе грозит опасность, − Аурика попыталась заглянуть в кабинет и разглядеть собеседника мужа. Но не тут-то было. Лоредан – высокий и широкий в плечах – загородил дверной проем.
− Ступай в покои.
Аурика потупила взор и пробормотала:
− Прости меня.
− Поздно изображать покорную жену. Просто вернись к себе.
Она бросила на него кроткий взгляд из-под опушенных ресниц. Проверила: сердится ли? Лицо было суровое, как из камня вытесано, но в уголках глаз притаилась улыбка. «Не сердится», − поняла Аурика. Ее Лоредан не таков. Ему ни к чему утверждаться за счет жены.
Поклонившись, как того требовали обычаи, она ушла. Пусть все видят: она чтит мужа и следует его приказам. Но наедине она не оставит его в покое, пока все не выяснит.