Единственная лазейка могла быть в том, что маг якобы «не знал» о
способностях к магии у продаваемого в рабство подростка. Тогда
гнева Круга можно было избежать, пусть и запятнав свою репутацию,
хотя временами на это смотрели вообще сквозь пальцы. Вот только
Ракон знал, а еще важнее то, что знал о моих силах и Осиор.
И наказание за это преступление было одно — смерть. Или
физическая или, на усмотрение Круга, магическая.
Что подразумевалось под «магической смертью» я не совсем
понимал, но подозревал. Пережигание всех каналов и лишение
способностей. Только это, насколько было понятно из Устава и
«Размышлений о магии» — не просто сильная боль, когда ты пытаешься
сколдовать запретную для тебя руну после получения магической
травмы. Это болезненная пытка на весь остаток твоей жизни.
Уже на вторую неделю после того, как Осиор предложил мне зайти
на рынок, я стал появляться там ежедневно. Учитель был доволен тем,
что я практикую целебные печати и при этом пусть и косвенно, но
помогаю невольникам за счет работорговцев. Уже на третий мой визит
на северный берег Нипса меня дожидалось две дюжины бочек, а
некоторые стали поговаривать, что вода эта — вовсе целебная. В
любом случае, очищение печатью работало лучше, чем небольшим
амулетиком, так что недостатка в клиентах у меня не было. У меня
стали водиться деньги, при этом довольно большие даже по меркам
мастеров. Ежедневно за свою магию я получал на руки до трех
полновесных серебряных — огромные деньги. Вот только солидная их
часть спускалась на всякое-разное.
Погода окончательно испортилась и теперь, чтобы видеться с
Мартой, приходилось искать какие-нибудь заведения, где нас бы не
стали задирать. Такое нашлось на самой границе верхнего города и
доков, небольшой трактир при постоялом дворе, в котором, впрочем,
цены немного кусались. Но не по моим нынешним доходам. Еще я купил
себе новые сапоги на зиму, теплый плащ и смену рубахи и штанов,
чтобы всегда быть в чистом. Кроме того я стал участвовать и в
хозяйственных расходах в доме Осиора, выделяя на стол по пять
серебрушек в день и еще одну — на дрова и стирку. Так что по итогам
двух недель работы на рынке в моей мошне лежало три полновесных
монеты и еще две дюжины серебрушек с горстью меди — заработок за
полтора дня.
К концу третьей недели работы на рынке по очистке воды, мне
поступило предложение, которое пришлось обсуждать вечером с
учителем.