Я остановился у скалы, на которую мы с ребятами карабкались в
поисках яиц. Гнезд сейчас, само собой, не было, так что я просто
пошел дальше, вдоль берега. Если перелезть эти камни, то можно
выйти в ложбину между скал, что хорошо укрыта от ветра и туда
добивают волны только во время самых страшных бурь и штормов.
Вдруг я заметил какое-то движение на отвесной стене мыса. Задрав
голову, я увидел, как по скале кто-то карабкается, как раз в
сторону той самой пещеры, где я встретился с мертвым магом, что
сейчас приходил ко мне только во снах. Не удержавшись, я зачем-то
окликнул незнакомца:
— Эй! Ты чего там забыл?!
По здравому рассуждению, никаких причин лезть зимой на скалы не
было…
«Только если это не…»
Я не успел додумать, как неизвестный оглянулся на мой окрик.
Теперь я разглядел и тряпки вместо сапог на ногах, и грубую
парусину, что заменяла куртку. Это был беглый раб, точнее, если
судить по чертам лица, что можно было едва разобрать — рабыня.
Я увидел, как в страхе блеснули глаза девушки — ее нашли, а
значит, за ней придут. Я знал место, где она сейчас карабкалась.
Это была самая сложная часть мыса, там нужно было ухватиться за
несколько щелей в скале и, упершись ногами, перебросить себя в
сторону, за поворот.
Вот, рабыня хватается за нужные места, я вижу, что карабкается
там не в первый раз, но слишком низко… Не дотянется…
И тут беглянка делает немыслимое: раскачавшись на руках, рабыня
отпускает скалу, пытаясь преодолеть нужное расстояние в прыжке.
Видимо, она побыстрее хотела скрыться из виду, но вот…
Время стало вязким, будто мед. Я вижу, как девушка тонкими
темными руками хватается за выступ в камне, как ее пальцы, вырывая
ногти, соскальзывают по тверди мыса. Вижу, как замотанная в тряпки
и парусину фигура летит вниз — прямо на острые скалы, возле которых
я стоял прямо сейчас.
Это был отвратительный звук. Глухой, немного хлюпающий, будто
кто-то со всего маху бросил кусок мяса на доску. И клянусь, я
увидел, как в разные стороны полетели тонкие брызги крови.
Не думая о том, что с легкостью могу сломать на скользких камнях
ногу или разбить голову, я ломанулся вперед, в скалы.
«Из-за меня сорвалась… Из-за меня… Только бы была жива», —
подумал я, пробираясь ближе к стене мыса.
Девушка упала на острые скалы, те самые, которые каждый раз
пугали меня, если я смотрел вниз. Удивительно, я десятки раз
представлял, как расшибаюсь о них, но вместо меня сорвался кто-то
другой… Я видел, как камни раздробили кости несчастной рабыни, что
приземлилась на спину. Плечо и ключица торчали под неестественным
углом, бедро — костью наружу, разорвав смуглую кожу цвета меди, что
говорило о том, что привезли ее с востока, спина неестественно
выгнута… При это девушка была пока жива — на последнем издыхании,
выплевывала на каждом выдохе кровь и смотрела на меня, виновника ее
гибели.