Наконец-то смогли выбраться на мыс и я сразу же полез на скалы.
Многие гнезда пострадали от бури, но мне удалось найти четыре яйца,
а ребята добыли моллюсков и краба. Там же мы соорудили сытный и
очень вкусный завтрак: пожарили яйца, в которые я добавил сала,
приготовили и дары моря. Каждый получил и по куску уже чуть
подсохшего, но все равно вкусного хлеба.
— Пойдешь еще к Риге? Или у кого на рынке закупимся? — спросил
меня Гран, когда вся шайка, сытая и довольная, двинула в сторону
невольничьего рынка.
— Не дело это, все спускать, — ответил я товарищу. — Давай
попробуем деньги сохранить. И весы со склянками, на черный день.
Сейчас надо поработать.
Гран ничего не сказал, но по его лицу я видел, что он не до
конца разделяет мои прижимистые настроения. Зачем вкалывать за пару
медяков, если еще неделю можно жить припеваючи?! А там и плоды во
фруктовых садах пойдут, станет еще проще…
Я не хотел напоминать Грану, какой ценой нам досталось
украденное и чем мы рисковали, но и идти на поводу у лопоухого не
собирался. Сейчас все мы были сыты и полны сил, значит, сможем
взяться за любое задание.
На невольничьем рынке творилось какое-то безумие. После
многодневного простоя торговцы метались из стороны в сторону,
стремясь занять старые места. Отовсюду слышалась ругань, удары
хлыстом, ржание лошадей.
Мы подошли к одному из знакомых торговцев и предложили свои
услуги. Как обычно — натаскать воды для лошадей и рабов, прибрать
мусор вокруг помостов, чтобы покупатели не шагали по грязи и все в
этом духе.
Канарат, старый работорговец с обветренным лицом, только сплюнул
сквозь щель в зубах и сказал:
— Давайте! Любая помощь нужна!
Чуть осмелев, я подошел к коренастому мужчине и сказал:
— Господин Канарат, а что по расценкам?
— А что с расценками? — моргнул торговец, будто бы не понял,
куда я клоню.
— Ну, сейчас такие очереди на колодцах, да и носильщики за время
бури обленились… — начал я издалека.
— Сколько? — прямо спросил Канарат.
— Десять медных за бочку. И еще пять — за уборку, — не моргнув и
глазом, задрал я цены вдвое.
Работорговец только усмехнулся и покачал головой. Деньги
небольшие, даже, стоит сказать — мелочь, но сам факт того, что даже
оборванцы начинают драть две шкуры его повеселили.
— Смелый ты стал, Рей.
— Буря многому научила, господин Канарат, — чуть склонив голову,
ответил я. — Нельзя же жить только одним днем, надо и запас делать,
когда есть возможность. А еще за медный Сопля для вас зазывалой
поработает.