В итоге мы вышли к небольшому трактиру, что располагался на
первом этаже жилого дома. Место это было поганым. Облёванный двор,
какие-то пьяные завсегдатаи, потасканные жизнью путаны у входной
двери.
— Шагай, — ткнул меня в спину шилом коротышка, и я двинулся в
сторону этого гадюшника, стараясь не наступить башмаком в очередную
лужу, состоящую из содержимого чьего-то желудка.
Внутри было темно, и душно. Воняло потом, кислым пивом и таким
же кислым вином, и еще чем-то, похожим на уксус. Несколько пьяных
компаний людей, больше похожих на нищих и бездомных, шумели за
столами, где-то в углу назревала очередная драка, хотя несколько
опрокинутых лавок и расколотый колченогий стул говорили о том, что
только недавно закончилась предыдущая.
Сопровождающий потащил меня в сторону боковой двери, через
которую мы попали то ли в небольшую приватную комнатку, то ли в
рабочий кабинет. На столе вперемешку были свалены блюда с
объедками, кувшины из-под вина, какие-то бумаги, пустые кошели,
лежало оружие, и над всем этим покачивался простой свечной
светильник, что скорее добавлял больше чада, чем света.
За столом сидело несколько мужчин, но больше всего среди них
выделялся тот, что посередине. Плюгавенький и лысеющий, с огромным
крючковатым носом и жестким взглядом, он без вопросов определялся
как начальник всей остальной братии.
Чуть всмотревшись в лицо вора, у меня чуть не подкосились ноги.
Это был Ян Острец — печально известный вор и душегуб, что держал
каменные доки.
— Ну что, привел крысеныша? — спросил Ян, глядя на моего
сопровождающего.
Плоскомордый только кивнул, делая несколько шагов назад.
Вор махнул рукой и парня как ветром сдуло, а Ян уже рассматривал
мою тощую тушку, будто оценивая, как будет резать меня на
ремни.
— Рей, я так понимаю. Бродяжка с того берега?
— Да, господин Ян, — дрожащим голосом ответил я.
Плохо, очень плохо. Если такие люди, как Ян Острец знают твое
имя, то жить тебе осталось недолго. И во что втянул меня Гран?!
Почему я вообще пошел вместо него?!
— О, знаешь меня! Уже неплохо. Скажи, Рей, ты давно живешь на
улице? — спросил вор.
— Мама умерла, когда мне было пять… — начал я, но вор меня
моментально перебил.
— Мне плевать, когда умерла та шлюха, что вытолкнула тебя на
свет! Я спросил, как долго ты живешь на улице! — рыкнул Ян.