Еще десять метров…желудок вновь предательски урчит, а я
сглатываю набегающую слюну от запаха свежайшей выпечки…еще два
шага…
- Али, стой! – окрик настолько убедительный, что непроизвольно
вздрагиваю, едва удержавшись от того, чтобы обернуться.
- Зар, давай скорей! Надо убедиться, что мы оторвались…
- Ой!
Резкий толчок в спину и я вскрикиваю от неожиданности, понимая,
что лечу вперед. Успевая нереально огорчиться от того, что
купленные вкусности разлетаются в разные стороны, но между
выставить руки и уберечь от падения лицо и сохранением продуктов
выбирая первое. С приличным ускорением приземляясь на землю, едва
не теряя сознания от острой боли, пронзившей правый бок – острый
камень не успел уползти и мстительно впечатался всеми гранями в мои
ребра.
На глазах непроизвольно выступили слезы, а дыхание перехватило,
но это не помешало мне разобрать раздраженно-возмущенное позади
меня:
- Али, демоны побери твою душу! Как же ты надоел со своими
бабами!
Личная жизнь незнакомца, одним махом испортившего такой
прекрасный день, меня не волновала даже близко. В глазах темнело от
интенсивной рези, пронзающей грудную клетку при каждом вдохе, но
продолжать валяться в пыли и мусоре было еще хуже. Казалось, что
прошла целая вечность, прежде чем я смогла встать на четвереньки,
хотя на самом деле вряд ли больше нескольких секунд.
Потому что сзади за плечи меня обхватили чьи-то сильные руки,
помогая подняться на ноги.
- Прошу прощения, леди! Я так виноват! Даже подумать не мог, что
моя неосмотрительность и беспечность приведет к таким
сокрушительным последствиям! Вы в порядке?
Приятный мужской голос был пронизан заботой и искренним
сожалением, а меня заботливо придерживали под локоть, словно
опасаясь, что я могу вновь рухнуть. Но, несмотря на это, изнутри
поднималось жгучее раздражение.
Потому что это была катастрофа. Вместо красивого платья на мне
теперь болталась грязная тряпка неопределенного цвета, щедро
усеянная шелухой от семечек, сухой травой, хлебными крошками и
прочим мусором. Правый рукав оказался порван, руки – в пыли и
ссадинах, а вдобавок ко всему на левой ладони красовались остатки
варенья от булочки. Кстати, та самая булочка, вместе с остальной
снедью, валялась в паре метров, пригодная в пищу теперь разве что
бродячим псам.
Почему-то это огорчило больше всего. Или просто оказалось
последней каплей. Раздражение сменилось злостью, да такой, что
кончики пальцев закололо от прилива магии. Стихия, чувствуя мое
настроение, хотела отомстить за меня…