– Нельзя смотреть на животных ночью. И вечером тоже нельзя…
– Почему? – спросил я.
– Потому… Потому что такие правила. У животных от этого активность снижается…
– А удои у них не падают?
– Удои у коров, – серьезно ответил Семафоров. – А у нас хищники. Так что…
– Так что я могу и назад вернуться, – сказал я. – У меня дела как раз есть…
Семафоров вздохнул, снял с шеи ключ и протянул мне. И сразу же передумал:
– Давай сначала в комнату отдыха поднимемся, посмотрим, все ли в порядке. А потом пойдешь посмотришь.
Я согласился.
Мы поднялись по лестнице, Семафоров открыл очередную дверь, и мы оказались в комнате персонала.
Комната впечатляла. Все как рассказывал Семафоров: и бильярд, и велотренажер. Кожаный диван, кожаные кресла. Холодильник. На стене дартс. Чуть сбоку чучело утконоса – Семафоров сказал, что это был реальный утконос, его прислал какой-то знакомый основателя зоопарка. И что утконос этот стоит, даже в чучельном состоянии, кучу баксов.
Дверь внушительного вида, на двери табличка «Директор».
Журнальный столик. На нем небольшая коробка, оклеенная желтой бумагой.
Семафоров сунулся в холодильник, достал банку с соком, налил себе большущий стакан, бухнул в него льда и принялся хлебать.
Я подошел к столику. Меня заинтересовала коробка. Бумага была какая-то необычная, апельсиново-кирпичного цвета, я такую раньше никогда не видел. И плотная. Как выделанная кожа.
– Что за посылка? – спросил я у Семафорова.
Он оторвался от своего сока, ткнул посылку пальцем. Сощурился.
– Написано не по-нашему, – заключил Семафоров. – Кажется… то ли испанский, то ли португальский, не поймешь, они очень похожи… Мехико… А, из Мексики.
– И чего вам из Мексики прислали?
– А черт его знает… Пелымов хотел, кажется, какую-то крысу выписать земноводную… Не знаю.
– Давай посмотрим? – предложил я.
Семафоров снова потыкал посылку пальцем.
– Не, – сказал он. – Пусть сами смотрят. А вдруг там заразные болезни? На этой крысе дурацкой какие угодно микробы могут быть! Передохнем, как тритоны.
Я поднял посылку. Она оказалась на удивление тяжелой, будто внутри было несколько кирпичей. Потряс.
В посылке что-то бултыхалось.
– Никакой крысы там нет, – сказал я. – Если бы там была крыса, в упаковке просверлили бы дырочки. А дырочек нет. Крысе дышать нечем. Ясно?
Я вернул посылку на стол.