Договорившись встретиться на другой день и поболтать ― Максим пригласил меня в гости поужинать, ― мы расстались заполночь.
Я тешил себя мыслью, что тот объем работы, который навалится завтра на Максима ― ведь ему придется курировать все свои филиалы в Европе, ― отобьет у него охоту переживать по пустякам.
«Труд освобождает», ― вспомнил я фразу какого-то древнего философа.
Впрочем, нет, кажется, этот лозунг висел на воротах Освенцима…
Ну да это детали.
А наутро на работе меня поджидал крайне неприятный сюрприз.
Только я переступил порог родной конторы, как вице-президент «Ледокола» ― так называется торгово-промышленная ассоциация, которую я возглавляю ― сообщил мне ошеломляющую новость.
Я велел собрать команду и через час мы начали обсуждение создавшейся ситуации.
Созданная мной торгово-промышленная ассоциация «Ледокол» в последнее время пыталась расширить круг своей деятельности.
Мы брались и за строительство и за разработку полезных ископаемых.
Особенно, конечно, нас интересовала нефть, за неимением в наших недрах золота и алмазов. Не говоря уже о радии и плутонии.
«Черного золота», по правде говоря, в нашей землице было не так уж и много, но, тем не менее, игра все равно стоила свеч.
Сначала «Ледокол» немного занимались поставками оборудования, а в последнее время планировали вложиться в переработку.
Но самым лакомым кусочком, разумеется, были сами шесть скважин.
Медленно, но верно, руководство области пришло к мудрой идее приватизации.
Конечно, со всем геморроем, который только мог иметь место в наших условиях, но уже и это было значительным шагом вперед.
Шесть огромных дыр в земле, из которых хлестали живые деньги, использовались местным руководством на редкость бездарно.
Но скважины были расположены на самом краю области, у черта на куличках, в такой заброшенной глухомани, что прокладывать туда рельсы для транспортировки нефти было не по карману нашим властям.
Тогда государственные мужи решили прибегнуть к помощи частных фирм и объявили конкурс, по результатам которого победитель получал бы преимущественное право на разработку нефтяных месторождений. Под строгим контролем того же государства, разумеется.
Эта немаловажная оговорочка выглядела бы вполне приемлимо при нормальных условиях, а при нашем «новом режиме» могла значить только одно ― дополнительный грабеж со стороны власти.