- А ведь не дура баба! - одобрительно сказал Ваберг. - В таком
деле ты же могла ее там же обчистить да прирезать. Мало ли кто по
болотам ходит? Медальон охранничий, конечно, многого требует, но
свою выгоду мало кто упустит. А тут она тебя работой соблазнила - и
жива осталась. Так что не зря граф говорит, что твоя актерка удачу
за хвост поймала и погоняет ее, как лошадь.
- Чего? - искренне удивился я.
А про себя подумал:
"Вот осьминог копченый! С этими старшими расами надо ухо востро
держать! О каузальной магии и в Круге Развитых немного знают, а тут
с первого взгляда поняли, что дело не чисто!"
- Да, удачница твоя хозяйка, - повторил охранник. - Поэтому-то
граф ее с собой и взял - на удачу.
- А что, могут быть проблемы? - спросил я.
Ваберг хотел что-то сказать, но договорить нам не дали.
Прилетевшая откуда-то из зарослей стрела вошла точно в шею
кучера.
Раздался свист, еще несколько стрел упали на дорогу, никого не
задев - мы с Вабергом успели прикрыться щитами.
Кони заржали и забились в постромках.
- Осьминога в задницу, - прорычал я и бросил коня в направлении
кустов.
Бой - это когда время становится тягучим, как горный мед, а
окружающий мир перестает существовать. Только "я" и "они". Кто
"они" - не важно. Обезвредить. Сделать безопасными. А как зовут -
потом разберемся...
На обочине испуганный жеребец взмыл на дыбы.
Я скатился ему под ноги, потом - в канаву, заросшую пыльной
травой, и замер на миг. Древняя магия перевертышей - зрение силы.
Магия, совершенно бесполезная в обычной жизни, но дающая шанс в
бою.
Я не видел ни леса, ни дороги. Я видел клубки силовых линий,
видел ауры, видел страх и возбуждение тех, кто в лесу.
Впереди - две фигуры, напряженные, как тетива стрелы. Почему
"как"? Это - лучники. Чуть выше уровня земли. Залезли на
дерево.
Распластался в траве, я ящерицей заскользил в направлении
стрелков.
Достать метательные ножи. Прицелиться, на миг выйдя из состояния
транса и убедившись, что между мной и телами лучников - только
редкие листья.
Два коротких крика, треск ломающихся веток.
Уже не прячась, метнулся к лежащим на земле телам. Ударом кулака
по голове успокоил того, что был лишь ранен в руку. Живы? Ну и
кракен с ними, лишь бы молчали.
И - снова в тягучую круговерть линий силы.
Чуть дальше от дороги - скопление пульсирующих возбуждением
фигур. Десять? Двадцать? Не важно...