Парнишка, давно потерявший интерес к этому разговору, отклеился от своей опоры и загремел по трапу вниз, шустро перебирая ногами и нацеливаясь на тот вход, возле которого рессы и маячили. И где лежал их невеликий, по сравнению с остальными, багаж. Потолкавшись немного с носильщиками, он получил по носу и пару матюков в придачу, но один из баулов ему все-таки уступили – ладно, мол, пусть и малец тоже монетку-другую заработает. Так что в номер из четырех смежных кают младший помощник механика вошел вполне легально. Но вот потом…
Потом он умудрился как-то очень незаметно там потеряться и застрять, так что с остальными матросами обратно не вышел, причем маневра его никто не засек. Если не считать высокой девахи, но понять это она дала лишь после того, как дверь номера закрылась:
– Эй, мелкая, вылезай, – проорала та, тут же с отвращением сдирая с головы капор. – Я тебя видел!
– А? – обернулся к ней охранник.
– Что «а»? Литси твоя здесь, а ты ворон ловишь! Профессионалы, демоны вас дери…
– Пепел, – высунулась из ванной Лит, тоже с удовольствием избавляясь от картуза, позаимствованного вчера вместе с курткой из корабельной прачечной. – Ну вот как ты это делаешь, а?
– Что – это? – чепчик полетел на один из диванов.
– Шапито! Причем буквально из всего!
– О, да! Наша мамзель равных себе в этом не знает, – Шоралт Ютиси, король всех рессов, путешествующий инкогнито, ущипнул «девицу» за вертлявую задницу, после чего запрыгал на одной ноге, получив каблуком в голень: – Демоны! Больно же! Ну никакого пиетета по отношению к монархии.
– Руки прочь от честной девушки, м-монархия! – немедленно прилетело в ответ.
– Это никогда не закончится! – закатил глаза ресс Каголи, необыкновенно органичный в роли камердинера. Все-таки еще не забылось, что начинал он свою карьеру фактического главы рода Шоргуа с должности дворецкого.
– Да пусть их, – усмехнулась Лина, временно, вместе со статусом королевы скинувшая лишнюю серьезность и теперь, как и муж, получавшая от этого массу удовольствия. – Все равно это лишь цветочки по сравнению с тем, что они раньше творили, когда только познакомились.
– Могу себе представить, – снова поморщился глава самого состоятельного ресского клана.
– Не можешь, – хихикнул Пепел, видать, тоже вспомнивший бурную молодость. Очень бурную, если уж начистоту.