– Нет-нет, мы по совершенно другому поводу, – протараторила та, почему-то заговорщицким шепотом. И вздохнула.
Щеголь пригляделся было к тому, чем она это сделала, но лишь окончательно потерял интерес к происходящему – ничего кроме рюшечек там не наблюдалось. Хотя, надо сказать, встопорщены они были с большим знанием дела.
– И уж простите, – поддержал ее спутник, отвлекая охранника от и без того не слишком занятных наблюдений, – но говорить на эту тему мы станем лишь с господином начальником вашего отделения.
Все, чего добился этой фразой «дворецкий», так это разозлил парня.
– Простите, уважаемые, – как-то слишком явно пропустил он «не» перед вторым словом. – Но или вы изложите все мне, или… никому. Итак?
Невысокий господин вздрогнул и начал наливаться гневом, зато девица, еще раз бурно пошелестев своими оборками, вдруг выпалила:
– В нашем номере призрак! Я видела!
Охранник, как раз в этот момент качнувшийся на стуле, чуть было не завалился на спину и пропустил весьма интересную деталь – ее спутник от такой новости ошалел не меньше, но быстро взял себя в руки.
– Ну, знаете! – если бы не собственная неловкость, парень, наверное, рассмеялся бы, а так лишь разозлился еще больше.
– И я тоже, – «дворецкий» же, наоборот, внезапно успокоился. – Видел.
– В смысле? – вот теперь в голосе щеголя послышалась растерянность. – Вместе, что ли?
– Нет! – дама экзальтированно прижала руки к груди, смяв свою и без того невеликую красоту. – Сначала его видела я – в ванной, а потом господин Истрони – в кабинете.
– Кабине… – охранник вдруг сообразил, что просто так турнуть этих клоунов, пожалуй, не выйдет. Если в номере есть кабинет, то…
– Какая у вас каюта? – резко перешел он на деловой тон.
– Сьют на второй палубе. На корме.
– Хорошо, – прикрыл тот глаза, пытаясь сообразить, как выбраться из дурацкого фарса с наименьшими потерями для собственной репутации. Ведь докладывать начальству все-таки придется – слишком непростые люди снимают эти демоновы сьюты, даже к их бреду прислушиваться приходится. – Подождите минутку, я поговорю с господином Тисари.
И, обреченно вздохнув, шагнул в дверь, которую все это время прикрывал собственной грудью. Чтобы через минуту вылететь оттуда с шальными глазами, нервно поправляя шейный платок.
– Дальше мы сами, – девица, несмотря на рост, ловко проскочила у него под рукой и, не дав и слова сказать, юркнула в кабинет. Ее спутник отстал ненамного.