«Что это со мной?» – испугалась женщина и попыталась встать. Ничего не получилось. Странно, тело было словно чужое. Тяжелое и неудобное. Ей стало по-настоящему страшно.
– Помогите! – закричала она что было силы. Но вместо ожидаемого крика раздался лишь тихий, еле различимый шепот. В глаза будто какой-то шутник вставил шторки и принялся их потихоньку задергивать. Остатками ускользающего зрения она заметила, как африканские маски оскалились в зловещих ухмылках.
Неожиданно в сохранившемся узком просвете возникли две фигуры. Хозяйка дома и… И… Неужели?
– Рыба, которая не хочет быть такой, как все рыбы, выбрасывается на берег и там погибает, – насмешливо произнес знакомый голос.
– Ты??? – безмолвно прошептала женщина и потеряла сознание.
– Катенька, деточка, иди скорее, твоя очередь. – В дверях гримерного цеха, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, появилась Мабель Павловна Ржевская.
Катя Королева с трудом разогнула затекшую спину и послушно отложила в сторону белокурый парик. Мабель Павловна, отдуваясь, плюхнулась в колченогое кресло.
– Только ты, Катюша, ничего лишнего не говори. Помни, болтун – находка для шпиона, – произнесла Мабель шепотом, обмахиваясь газетой.
Катя молча кивнула. Могла бы и не предупреждать – Катя не слишком-то разговорчива. Она двинулась по бесконечному коридору, нашпигованному дверями, как батон брауншвейгской колбасы жиром. У двери под номером 206 остановилась. Фамилию Дроздовская еще не успели убрать с таблички, прикрученной под металлическими цифрами, и в полутьме коридора выпуклые буквы отливали зловещим, призрачным светом. Катя провела по ним указательным пальцем.
Сладкий, удушливый запах роз, вот что она почувствовала сначала. Лишь потом сильно закружилась голова. Яркая вспышка озарила помещение. Коридор исчез. Вместо него возникла тесная маленькая комнатка. Острый запах болезни и лекарств ударил в ноздри. Катя стала задыхаться, словно чьи-то стальные пальцы сжимали ее горло.
– Королева, что с тобой? Тебе плохо? – Лариса Бондаренко, подающая надежды молодая артистка, в недоумении уставилась на гримершу.
– Нет, нет. Все нормально, – судорожно сглотнув, выдавила Катя и прижалась раскаленным затылком к прохладной стене. Коридор вернулся на место.
– Чокнутая, – фыркнула Бондаренко и скрылась за дверью гримерки.