– В кармане валяться, – засмеялась Лена, – даже Сонечка тебя осуждает за такую безалаберность.
Зина, которая не стала дожидаться конца телефонного разговора и давно ушла в дом, сейчас опять появилась на крыльце, направляясь к матери в сарай.
– Извините, так что с библиотекой? – спросил Андрей, засовывая мобильник в карман.
– Я же сказала – продана…
– А что там было-то? – не отставал Дорин.
Зина постояла несколько секунд в задумчивости, затем вернулась в дом и дала ему толстую пачку карточек.
И чего там только не было! Кроме уже известных «Свода законов Российской империи», «Деяний Петра Великого» и «Описания коммерции» Андрей нашел на карточках шеститомный «Театр судоведения», шеститомный же «Словарь Академии Российской», пятитомную татищевскую «Историю Российскую», восемь книг «Театра света», изданные Сергеем Глинкой в 1823 году. Кроме того, там было первое собрание сочинений Карамзина в девяти томах, плюс три дополнительных тома «Словаря достопамятных людей Русской земли» Бантыш-Каменского и еще многое и разное.
Господин Фишерович напрасно надувал щеки и презрительно морщился, несмотря на причудливость задачи, покойный Роман Антонович собрал очень неплохую коллекцию. Многих книг Дорин не знал, некоторые – как, например, собрание сочинений какого-то Готлиба Рабенера в восьми частях или пять томов «Антенского пустынника, сочинения г. Жуи» сегодня явно никого не интересовали.
Но были и такие, которые внушали уважение одним своим описанием. Чего стоили хотя бы шесть выпусков «Галереи гравированных портретов генералов и офицеров, которые мужеством своим споспешествовали успехам российского оружия в течение войны, начавшейся в 1812 году» с шестьюдесятью портретами, гравированными в Лондоне. Или «Новые арабские сказки, состоящие в восьми томах», изданные в городе Смоленске в 1796 году. Любые провинциальные издания восемнадцатого века являются редкостью, это Дорин усвоил хорошо, а тут еще комплект сказок, невероятно популярных – просто с ума можно сойти.
– И за сколько продано? – грустно спросил Андрей.
– Миллион, хоть и деревянных, но все равно, – гордо ответила Зина.
Дорин повернулся, недоуменно пролистнул карточки – их было не меньше полутора сотен.
– Я мог бы заплатить больше, причем значительно.
– И сколько? – насторожилась хозяйка.