- Никак, - всхлипнула девушка.
Бог в сердцах всплеснул руками.
- Так чего ты не осталась у границы?! Если ничего не можешь, то
зачем ты нам?
Губы Агаты затряслись. Глаза заблестели. Еще немного, и бедняжка
разрыдается.
«Ты слишком строг с ней».
«Эй! Да ты никак влюбился? Брось это неблагодарное дело,
князь!»
«Не влюблялся я. Она мне не нравится. Просто…»
«Что просто? Просто она такая вся беспомощная, беззащитная?
Хочется уберечь от невзгод, помочь, подставить мужское плечо?»
Перун повернулся к девушке и окинул взглядом ее полуголое
тело.
«Она ничего. Только не надо вот этих розовых соплей тут. Хочешь
приласкать – приласкай, и закончим на этом. А таскать за собой
куклу не дам!»
«Успокойся. Помоги лучше с этим ходячим камнем. А то вон, парни
уже выдохлись».
Действительно, царапать клинками гранитного гиганта выпускники
уже порядком устали. Да и энергия уходит впустую. У них-то нет
такого запаса, как у меня.
«У меня, ты хотел сказать», - поправил бог.
А вслух крикнул:
- Разойдись! Пора закончить эти танцы!
Перун перехватил секиру покрепче и прыгнул на врага, занеся
оружие над головой. Удар пришелся на грудь голема. Вновь раздался
взрыв, зевак обдало жаром, выпускников тоже слегка опалило, хоть
они и бросились врассыпную.
Здоровяк попятился. В груди у него образовалась оплавленная дыра
размером со среднюю тыкву. Бог крутнул секиру и вновь обрушил
огненный топор на противника. На этот раз удар пришелся на бедро.
Нога треснула пополам, и голем припал на одно колено.
Перун обхватил рукоять двумя руками и обрушил грозное оружие
прямо на гранитную голову – снова знатно бахнуло. Языки пламени
разлетелись в разные стороны, поднялось облако пыли. А когда ветер
унес серую дымку прочь, на месте каменного бугая лежала только
груда разбитых валунов. Глаза голема потухли.
У алтаря мелькнула черная тень. Перун извернулся и схватил за
хвост чертенка. Поднял на уровень лица и сказал:
- Ну, а теперь потолкуем, великий и могучий Так-Так. Расскажи
нам…
Бог осекся. Со стороны полей донесся пронзительный скрип
металла.
- Это они! - проблеял чертенок. – Ты разбил ее, и теперь они
придут.
Лица местных жителей почернели. В повисшей тишине отчетливо
слышался плач младенца.
Андрей Акулов
"ПОСЛЕДНИЙ
СЛАВЯНИН"
Зазвонил колокол. Закричали стражники. Толпа тут же пришла в
движение: женщины хватали детей и тащили в дома, мужчины спешно
вооружались и бежали в сторону частокола. А там уже засвистели
стрелы, звонко запели тетивы. Им гулко вторили баллисты на башнях,
выпуская во врагов копья.