“Почему не получается? Не понимаю… Я ведь не могу сидеть здесь
весь день.” – Всё же посетила меня мысль, когда терпению настал
конец.
Чуть помедлив, я поднялся на ноги, последовательно подтянул
одежду и опять помаялся с ширинкой. Застегнуть её удалось только на
половину, после чего, молния вырвалась из моей некрепкой хватки.
Нащупать собачку во второй раз, я не смог, но штаны уже более-менее
держались. Ещё была надежда, что вечером ситуация изменится и у
меня получиться сходить в туалет. В противном случае, я рисковал
неизбежно нагадить себе в брюки, когда сам не буду этого ждать. Что
придётся делать потом? Пока оставалось неясным, как и всё моё
существование в целом.
На выходе из кабинки, я совершенно случайно взглянул на зеркало
и умывальники, не замеченные мною при входе в уборную. Точнее, моё
внимание привлекло не что иное, как собственное отражение. С тех
пор, как вспыхнула эпидемия, мне впервые доводилось смотреть на
себя самого, поэтому я не сразу понял, чей именно силуэт мельтешит
в прямоугольной «дыре». К тому же, черты лица размывались, и
пришлось подойти поближе.
“Кто это? И почему он смотрит на меня?” – Подумал я и на всякий
случай принюхался. – “Запаха нет. Неужели… Это я?”
Новое знакомство с зеркалом потребовало у меня минут пять, если
не больше. Чтобы разглядеть подробности, я склонился над краном и
едва ли не уткнулся носом в отражение. Тогда-то стали заметны
подробности моего негативного преображения.
В первую очередь на моём лице и шее выделялись тёмные вены,
которые разрослись под кожей, будто ветви древа. Немытые волосы
превратились в немного растрёпанные и слипшиеся пряди, свисающие по
лбу. Под глазами, как от бессонницы, вырисовывались чёрные круги, а
сам взгляд казался безжизненным и остекленевшим. Абсолютно также
выглядели все остальные заражённые люди, маячившие где-то снаружи.
Внешне я отличался лишь тем, что иногда мои веки опускались и
поднимались, однако это моргание трудно было назвать
непреднамеренным или машинальным.
“Ну и рожа…” – Попробовал я с иронией подметить про себя, хотя
сейчас мне было не до смеха.
Как не посмотри, но в частности сильное желание остаться
человеком и позволило мне в момент заражения вирусом сохранить
каплю бесценного рассудка. Только по этой причине я смог
противостоять животным инстинктам, двигаться вперёд, а также
надеяться, что всё вернётся на круги своя. Верить в то, что
неведомая болезнь отступит, и мои воспоминания восстановятся,
включая утерянные повадки, физические качества и эмоции.