– Биология, – ответила Маша. Ей не нравилось, когда ее пытались благодарить таким образом. Она догадывалась, что в компании своих подружек Оля над ней подсмеивается, но виду не показывала.
– А ты чего одна скучаешь?
– А я не скучаю.
– Понятно, – Мичурина натянуто улыбнулась, – ну все, я побежала… увидимся.
– Ага.
Оля, единственная в классе, встречалась с парнем. По-настоящему. С поцелуями, со свиданиями после школы, с хождением по улице за ручку…
– Машенька, – дверь кабинета открылась, выглянула учительница по биологии, – у меня возникли непредвиденные обстоятельства, передай всем, что урок переносится на субботу.
– Нам идти домой? – уточнила Маша.
– Если последний урок, значит, домой.
Класс воспринял новость об отмене урока, как обычно, на ура. Смеясь, толкая друг друга, все побежали в гардероб. А Маша немного подождала, чтобы не одеваться в толкучке, и как только раздался звонок на урок, побежала на первый этаж. Она преодолела лестничный пролет в считаные секунды и уже на последних ступеньках прыгнула и угодила прямо кому-то на ногу. На нее грянул поток ругательств, она отлетела и больно шмякнулась на пол. Потирая ушибленную ногу, она пролепетала извинения, но разные нелестные эпитеты продолжали сыпаться ей на голову.
– Я же извинилась, – кое-как поднимаясь, прошептала Маша.
– Детка, тебе бы очки не помешали!
Наконец она посмотрела на возмущенного парня, которому отдавила ногу, и ей стало жутко неудобно. На нее злобно смотрели зеленые глаза, обрамленные по-женски длинными ресницами того самого «лапочки», на которого она первый раз налетела минут пятнадцать назад.
– Слониха, – бросил парень, глядя на свою грязную черную кроссовоку, где красовался ее пыльный след.
– Я могу вытереть, – стараясь не глядеть в сердитое лицо, пробормотала Маша.
– Ты серьезно?! – В его голосе слышалось столько неподдельного изумления, что она с интересом посмотрела на него.
– Конечно, серьезно.
Его светлые брови взлетели, а губы растянулись в улыбке.
– Очень смешно, – фыркнул он и начал подниматься по лестнице.
– Как хочешь, – пожала плечами Маша.
Он обернулся.
– Чокнутая!
Маша моргнула. У нее возникло ощущение, что это уже она когда-то видела. Она сама не понимала себя, но внутри словно что-то перевернулось.
По пути домой ее мысли не раз возвращались к грубияну на лестнице, но вспомнить, почему он или его слова о чем-то напомнили, она так и не смогла.