. Во время Второй мировой войны я служил в Блечли-парк, в британских шифровальных спецподразделениях, которые раскрыли код немецкой машины
Энигма[8]. После смерти в 1945-м я воскрес в Соединенных Штатах, откуда с тех пор и не уезжал. И в этой
американской жизни среди прочих освоенных мною прекрасных профессий я много раз обращался к электронике, применяемой в разнообразных системах безопасности.
Снаружи не видно ничего, но достаточно, не произведя соответствующих процедур, засунуть в квартиру мизинец, как очутишься в ловушке. В ловушке, облаченной в форму дома.
В ловушке, которую следует как можно быстрее покинуть, пока она не захлопнулась, пока не прибыла полиция.
Или пока она вас не убила.
Я хочу сказать, не заставила вас навсегда исчезнуть с лица земли.
Дом создан так же, как и я. У него двойная личина. Или даже тройная, если учесть его гражданскую внешность нормального жилища.
Двойная личина в том смысле, что это – машина-ловушка. А тройная в том смысле, что это – машина-организм.
Любая ловушка по определению двойственна, а любой человек по определению тройственен, мы знаем об этом уже миллионы лет.
В этом-то дом и похож на меня.
Первая личина – маска, персона, формирующая видимость реальности, это первый круг, круг явных феноменов.
Вторая личина – машина-ловушка, земная, задуманная и созданная согласно соответствующим эпохе технологиям. Это второй круг. Это секрет-приманка.
Поскольку под первым слоем мер безопасности, более или менее нормальным, более или менее легальным, более или менее невидимым, есть еще одна личина, перевернутая личина, личина секретного оружия. Нанотехнологического. Третий круг. Круг, из которого нет выхода.
Если – по тем или иным причинам – первый барьер не сработал или не сумел остановить вторжение, в игру вступает Невидимый Дом.
Он снабжен арсеналом, обнаружить который не способна ни одна земная машина, даже та система, чьим секретным резервом Дом является.
Это третий круг, он же последний. Но на самом деле – первый. Поскольку он есть и альфа, и омега.
В долю секунды любой объект, расцененный как чужеродный, будет буквально расщеплен на атомы и останется от него лишь горстка пепла. Методы выбираются в зависимости от обстоятельств, применяются различные излучения, выбор средств неисчислим. В результате несколько более сложных действий нарушитель может быть также перемещен в любую точку во времени и в пространстве. Он может оказаться на орбите Ганимеда, в жерле вулкана на Земле или на Венере, на глубине три тысячи метров водного или гелиевого океана, а то и в клинической обсервационной матрице Материнского Корабля.