У Тани много всего накопилось против Терещенко. Будь у нее в руке какое-нибудь оружие, она бы им непременно воспользовалась – проколола шпагой, стукнула дубинкой… а так она смогла только сжать кулачки и легонько толкнуть одноклассника в плечо.
– Прекрати! – прошипела она, глядя в стремительно бледнеющее некрасивое лицо. Как же она сейчас его ненавидела! Ненавидела всего – от торчащих волос на макушке до начищенных ботинок. – Убери свои поганые руки от цветов!
Терещенко нервно дернул головой и осторожно вытер пальцы о штаны.
– Наставила оранжерей, нормальным людям повернуться негде, – вступились за Терещенко сидящие на соседнем подоконнике.
– Достала уже со своим гербарием!
– Иди отсюда, цветочная фея!
И на бедную Таню посыпался град обидных насмешек и прозвищ. Все эти слова свистели над головой Терещенко, задевали за его оттопыренные уши, пригибали волосы на макушке, так что ему приходилось даже немного отклоняться, чтобы в него самого не попали все эти обвинения.
– Иди отсюда! – наконец не выдержал он и встал.
Больше Таня ничего не слышала. Она только видела, как локоть Терещенко совершил роковое движение и задел горшок с драценой. Цветок дрогнул, пятнистые листья затрепетали в воздухе, и он опрокинулся на подоконник. Таня прыгнула вперед, пытаясь спасти любимца, сбила Терещенко с ног и сама упала на пол, придавив собой незадачливого одноклассника.
– Гляди, целуются! – прокатилось по классу. – Тю, жених и невеста! Терещенко с Мериновой влюбились.
Таня тут же слетела с вяло копошащегося Терещенко и стала зло вытирать руки о платок, словно коснулась какой-нибудь гадости.
– Псих ненормальный, – прошипела она, переступила через поверженного противника и занялась цветком.
– Сама дура! – вяло отругивался Терещенко.
– Убью гада! – добавила она, когда последствия катастрофы были ликвидированы, а цветок подвязан к палочке. Терещенко между тем затер следы земли на белоснежных манжетах. – Я даже не знаю, что делать, – прошептала Таня, подсаживаясь к подругам так, чтобы больше не видеть уже осточертевшего одноклассника. – Его ничто не берет.
– Тут нужна квалифицированная помощь какого-нибудь опытного колдуна или ворожеи, – согласно закивала Веревкина, которой, видно, тоже перестала улыбаться мысль возиться с Терещенко.
– Представляю я этот институт чародейства и волшебства, – хихикнула Ходыкина.