– Что с девчонкой трезов? Она еще жива?
– Да, они ее покрыли липкой и вонючей слюной, чтобы не истекла кровью. Когда мы спустились в нору, оболочка уже затвердела.
– За один день ее не съедят, – согласился я. – Поэтому, запечатали.
– Но главная проблема не в этом, – тихо произнес Аджиус. – Я заглянул ей в голову. Никаких мыслей, никаких мучений.
– Зачем? – вкрадчиво поинтересовался я. Мой старый друг ответил на вопрос, мучивший меня долгие годы.
– Лей, девчонка знает Матео, – упрямый следопыт пропустил мои слова мимо ушей.
– Как ты это выяснил, Аджиус? – строго поинтересовался я.
– Мы долго не могли двигаться, пока лиуры окончательно не заснули. Девчонку они кинули около входа в пещеру, чтобы оболочка подсохла. Я подошел к ней и срезал паутину с лица, чтобы не задохнулась раньше времени. В этот момент меня окликнул Мойн, он что-то нашел в той пещере. На звук голоса девчонка дернулась, вспомнив Матео.
– Это ни о чем не говорит! О Матео Маасе, герое Трезариана, детям сказки рассказывают.
– Лей, она помнит его мальчишкой, чуть старше, чем у нас в плену.
– Ты точно видел Матео? – засомневался я.
– Да, Лей.. то есть, тайэн.
– А ты Мойн?
– Да, фра.
– Опиши! Аджиус, молчи!
– Она услышала наш разговор и вспомнила мальчишку. Высокого, черноволосого, в нарядном мундире синего цвета, а на плечах золотые украшения. Только…
– Что только, Мойн?
– Он одет красиво, только на ногах у него домашние туфли.
– Она видела его в доме, Лей, а не на параде! – в запале воскликнул Аджиус.
– Я уже понял, Адж. Завтра попробуем спасти её. У меня долг перед Матео. – Я оглядел свой маленький отряд. – Оболочка повреждена, завтра лиуры ее восстановят и вытолкнут жертву наверх, чтобы быстрее высохла. Нам бы не прозевать этот момент. Потом вернетесь и вычистите плато! А сейчас всем спать!
Народ начал расходиться. Я повернулся к Мойну, стоявшему рядом и не спешившему исполнять приказ. Сын всматривался в черноту степи, но я мог поклясться, он ничего не видел.
– Что ты нашел в пещере, Мойн? – я постарался придать голосу мягкие нотки.
Сын разжал кулак, и я увидел обломок серебряного украшения. Кораллы и жемчуг были местами выбиты. Тонкие завитки покорежены, видимо зубами лиуров. Но я узнал его сразу. Моя жена, не снимая, носила этот браслет на щиколотке. Подарок родителей на совершеннолетие.