Рэнд спросил:
– Что-то хочешь сказать?
– Тебе что-нибудь говорит имя сэр Джордж Риди?
– Нет.
– Это тот парень, от встречи с которым ты уклонился. Канадец, прилетевший изучить Тодос-Сантос. Я наблюдал за его вертолетом.
– Я подумал, ты сменил изображение из вежливости.
– Так вот, Тони, у сэра Джорджа тоже есть имплантат.
– Ага. В таком случае, с ним стоит поговорить. – Рэнд задумался.
– Конечно, но есть еще кое-что. Он получил имплантат в благодарность за покровительство, оказанное некоему лицу со стороны его семьи. Сомневаюсь, что он был гением до вживления имплантата.
– Ох-ох, – проговорил Рэнд и взглянул на свою новую игрушку – часы, тонкие и гибкие, как ткань его рубашки. – Хм, кажется, мне следует уточнить кое-какие детали, – сказал он. – Пожалуй, я не буду работать после обеда, а, Прес? Спасибо. – Рэнд торопливо вышел, сопровождаемый белозубой улыбкой Сандерса.
Улыбка исчезла с его губ, когда Сандерс вернулся к своим мыслям.
В его семье не было рабов. Конечно, кто-то когда-то был, но начиная с 1806 года, а сведений о более раннем времени обнаружить не удалось, Сандерсы были свободными неграми, работающими на правительство Соединенных Штатов в Вашингтоне. Его отец был врачом в системе общественного здравоохранения. Сам Сандерс посещал лучшие частные школы, где были настолько либеральные порядки, что никто не мог даже подумать, чтобы употребить слово «ниггер». И как же я ненавидел этих сопливых ублюдков, подумал, вспоминая, Сандерс. Он взглянул на свои темные руки и удивился себе. Почему же тогда у меня нет ненависти к Миду и Леттерману, и другим, которые становятся нервными, разговаривая со мной?
Он выпрямился, вспомнив, и, нажав кнопки на пульте, переключил экран с вида на восток, в сторону Лос-Анджелеса, на вид в сторону океана. Используя джойстик, он поворачивал камеру, пока не увидел ярко раскрашенный силуэт в светлом небе. Он увеличил изображение, и стало видно кричащего от радости Френка Мида, летящего на дельтаплане с двойным крылом. У Мида не избыточный вес, он просто большой, и для того, чтобы удерживаться в воздухе, ему требовался дельтаплан особой конструкции. Мид был одним из тех, кто не скрывал того, что считает, будто Престон Сандерс досадная случайность.
Почему же у меня нет ненависти к нему? Престон недоумевал. Он действует мне на нервы, но у меня нет к нему ненависти. Почему?