Большие снега - страница 4

Шрифт
Интервал
и повторяю в белом наваждении:
мне страшно:
я опять тебя люблю.
* * *
Запястья хрустнули,
в сухих глазах
немного грусти,
немного зла.
На теле руки свести?
Не гнутся.
Щитом разлуки
звеня, вернуться?
Но скажешь: «Было
такое дело.
Потом забыла.
Потом запела.
Металась ласточкой
за словом каждым».
«И очень часто так?»
«Теперь неважно».
Теперь не встретимся.
Прощай. Не жди.
Иду по лестнице.
Дожди…
Дожди…
* * *
Дым из труб,
а тропа снежная.
Нежный и грубый,
но больше нежный,
я прихожу в незнакомый дом,
в дом, где мне каждый угол знаком,
где мне говорят: «Ну, как? Поостыл?»
Я не остыл. Я просто простыл.
Я изучил от доски до доски
комнату, где шелестят сквозняки,
комнату, где прокурен насквозь
каждый проржавленный рыжий гвоздь…
Мне говорят: «Успокойся, поэт.
Обидами полон белый свет».
Но кто же увидит, что в сердце моем
Дева-Обида играет копьем?
* * *
Холод трогает суставы
и кружится голова,
а на стеклах прорастает
непонятная трава.
Но реальнее растений
и сумятицы в крови
моментальные, как тени,
руки тонкие твои.
Пусть в глухой неразберихе
нужный жест не оценён,
за окном бело и тихо,
там пушной аукцион.
Там следят паркет истертый
башмаки смещенных лиц,
а в канавах тонут гордо
отраженья нищих птиц.
Там стареют почтальоны,
телеграммы разнося,
восседает ночь на троне,
фонарей лучи гася.
Там почти неуловима
разница: минута… век…
Но оттуда твое имя
нашептал мне белый снег.
* * *
Обещают: сломишь шею!
Я верчусь, как юный бес.
Но предчувствие крушений
неуклонно гонит в лес.
Сосны давят рыжей грудью
и стеной встают кусты.
Известковое безлюдье,
ледниковые мосты.
Я герой холста немого,
я почти неуловим.
Ухожу, но снова, снова
рвусь сквозь ясный белый дым.
Только стелется морозный
след мой – вечное кольцо,
да стеклянные занозы
раздирают мне лицо.
* * *
Лунный круг. Дорожки света.
Сосны. Снег. Тропа. Следы.
Я не знаю, чем согрета,
чем обрадована ты.
Затаился белый север
в тишине холодных гряд.
И снежинки равномерно
вьются, мечутся, летят.
И, мерцая, без ответа
на меня звезда глядит.
Лунный круг. Дорожки света.
Сосны. Снег. Тропа. Следы.
* * *
Отплясывает
вынужденный твист
крутящийся под ветром желтый лист.
Каратами
расчислены молитвы,
как карты, передергиваю ритмы.
Гроза запаздывает,
как нелепый фокус,
в глаза заглядываю, слушаю твой голос.
Роса по пальцам
шариками бродит,
глаза печалятся и в сторону уходят.
Но небо слышит, верует и видит:
Следующая страница