– Каждый настоящий скаут должен суметь отжаться двести раз, – Буров хлопал себя прутиком по сапогу, – должен уметь переплыть реку, должен…
Тут Буров заметил, что из палатки выглядывает Витька.
– А вот тебе и компания! – Буров шагнул к палатке, схватил Витьку за шиворот и выволок наружу.
– Ты чего? – недовольно спросил Витька.
– Отжимайся! – приказал Буров.
– Зачем? – глупо спросил Витька.
– Затем, что утро скаута начинается с отжиманий. Затем умывание, затем молитва, но это по желанию, затем завтрак, затем работа. Сегодня у нас по плану строительство столовой для монахов…
– А что, монахи сами себе столовую построить не могут? – пробурчал Витька.
– Скаут не спрашивает, скаут делает, – сказал Буров. – Ты хочешь стать скаутом?
– Мечтаю, – ответил Витька и, чтобы пробудить в себе хоть какую-то бодрость, представил сундук с сокровищами.
– Тогда отжимайся, – Буров указал прутиком на землю.
Витька принял упор лежа и стал отжиматься. Пока он отжимался, Буров выволок из палатки полусонного Жмуркина и пристроил его рядом с Витькой и Генкой. Хитрый Жмуркин не протестовал, отжимался хотя и плохо, но с видимым усердием и удовольствием.
Генка выдохся и свалился на хвою. Он отжался около восьмидесяти раз. Витька отжался всего сорок, а Жмуркин и того меньше – двадцать.
– Доходяги, – сказал Буров. – Пока вы недостойны быть скаутами, пока вы только кандидаты. А еще деревенские… Идите умываться.
– А где умывальник? – наивно спросил Жмуркин.
– Какой умывальник?! – заревел Буров. – Скауты умываются в реке!
Умывшись в реке, посмотрев на молящихся скаутов, позавтракав рисовой кашей с килькой в томатном соусе, ребята отошли на берег держать совещание.
– Через пять минут построение, – напомнил Жмуркин.
– Что-то мне не нравится быть скаутом, – сказал Генка. – Концлагерь «Солнышко» какой-то. Зарядка, каша с комарами… Не удивлюсь, что этот Сережа Буров вечером на дискотеке прокрутит нам парочку дисков. Пулеметных.
– Дискотеки не будет, – заметил Витька. – Будут песни у костра.
Витька невесело хмыкнул.
– Кстати, нам, между прочим, выпала большая честь, – Жмуркин поглядывал на часы. – За то, что мы защитили вчера скаута, нас определили в восьмерку к самому старшему скаут-мастеру Бурову! Восьмерка называется звено, впрочем, Колька, ну тот, вчерашний скаут, сказал, что в каждой республике все по-своему. По демократическим принципам. Где дружины, где отряды, где восьмерки, где звенья, черт ногу сломит, я ничего не понял… Сам Буров любит, чтобы были восьмерки. А Буров самый крутой! И мы в его восьмерке.