— Тут два момента. Время и деньги.
— Процесс затянется, и вы ничего на этом не поимеете.
— И ты тоже, Петр. Но есть и третий момент. Если он
докопается, что за этим стою я... Я тебе говорил, что он может
действовать быстро и жестко? Кстати, благодаря этой комбинации я
еще и предполагаемого конкурента подставлю. И все будет выглядеть
так, словно я пришел на освободившуюся поляну. Чистенький и
непорочный. Недвижимость выкуплю у своих же подставных, ненужную
продам, но уже по другой цене, когда рынок придет в норму.
— А вы уверены, что ваш конкурент его сам бы не убрал?
— Уверен. Он как раз и пошел по тому пути, который
предложил ты. Время в запасе у него пока есть. Первыми под раздачу
попадут рыбешки помельче. И он, гад такой, может успеть. Вроде у
него уже что-то там вытанцовывается. Не безгрешный наш Бульдог,
совсем не безгрешный, но грехи умеет прятать очень глубоко.
— А что именно, если не секрет?
— Не секрет, но уже не имеет никакого значения. Если
сработаешь как по маслу.
— А если смерть Бурова ничего не остановит?
— Еще как остановит, Петр. Россия своеобразная страна.
Здесь никак не могут обойтись без лидера. Обязательно должен быть
кто-то, кто будет толкать, тянуть и тащить.
— Но если они успеют подать иск...
— То проще простого убедить юриста отказаться от дела. Это
никак не отразится на его репутации. А другой немного перетасует
документацию и с успехом проиграет дело. Мы еще и доброе дело
сделаем. Спасем трех предпринимателей от неминуемого разорения.
В этот момент зазвонил телефон Петра, который тот от нечего
делать медленно вращал в руках. Он взглянул на экран, потом
многозначительно посмотрел на Бориса Викторовича. Отжал кнопку и
поднес трубку к уху.
— Слушаю.
Ого. Это он конкретно засиделся. Время уже к полуночи. А точнее,
двадцать три сорок семь. Хм. Ну и какая, собственно, разница? Зря
он так. Завтра, ну да, все еще завтра, дел невпроворот. Да и не
забыть бы, чтобы Евдокимов в обязательном порядке выяснил, кто это
там так активно занялся недвижимостью. Хоть знать, с кем бодаться.
Наверняка Аванесов. Случись Бурову победить, и тот пострадает
больше всех.
На улице моросил теплый летний дождь. Ему удалось разобраться со
стоявшей весь день духотой и принести с собой прохладу. Сергей
Иванович остановился на крыльце, все еще укрытый козырьком, с
которого стекала вода и с легким шумом по водосточным трубам
сбегала на решетку ливневки. Перед ним пролегла освещенная
фонарями, блестящая от влаги дорожка из желтой тротуарной
плитки.