И как бы Наташа не старалась, в голову ничего не приходило, кроме как встать, одеться и пойти к нему самой.
Она постучалась дрожащей рукой и стала ждать.
Саша открыл дверь, и как ни в чем не бывало, естественно и даже как-то весело спросил:
– А, это ты?
– Привет, – виновато сказала Наташа,
– Привет, – сказал Саша.
– Пойдем ко мне? – жалобным голосом спросила Наташа, чувствуя как ее лицо покрывается краской, как она теперь панически боится этого человека, о котором почему-то думает каждую минуту и которого все время ждет.
– Зачем?
– Ну-у, – потянула она, – картошку потушим с луком и морковкой, как ты любишь, – вдруг неожиданно соврала она.
И ласково добавила:
– Пойдем?
Саша совершенно серьезно, даже с сожалением покачал головой:
– Спасибо. Я только что поел. А сейчас мне нужно заниматься.
– Ну ладно, – чуть растерялась Наташа, – я тогда пойду?
– Пока, – сказал Саша и закрыл дверь.
Наташа быстро вернулась в свою комнату, и то ли от растерянности, то ли от сильного для нее стресса, выпила стакан водки и уснула прямо в одежде.
На утро просыпаться совсем не хотелось, и не хотелось вспоминать вчерашнее. Слава Богу, это был понедельник, и можно было пойти в институт на лекцию и попытаться спрятаться там от навалившегося несчастья. Это немного помогало. Так на лекциях прошла неделя.
Саша явился в субботу, в одиннадцать. Наташа спросонья услышав стук, встала с кровати, натянула майку и выглянула в коридор. Он отстранил ее и вошел в комнату. Пока Наташа возилась с замком, он разделся и лег в ее теплую постель. Она растерянно выглянула на него из-за шкафа, и, казалось, была не очень-то рада этому долгожданному визиту. У него теперь новое оружие – непредсказуемость, не знаешь, чего и ждать, – подумала она.
– Ложись, – приказал он.
Наташа послушано легла к нему под бок и прижалась всем телом, в надежде на примирение попыталась заговорить с ним. Ей пришло в голову только: «как дела?».
Саша даже не стал ее слушать, он подмял под себя ее тело и без нежностей по-спортивному трахнул. Потом сел на край кровати, медленно натянул черные носки, и также лениво, как в замедленном кадре, посмотрел в окно. Наташа лежала обескураженная.
– Уже пошел? – спросила она, рассчитывая на логический ответ.
Он посмотрел на нее очень строго и спросил:
– А может, картошку потушим?