– Лучше всего, Софи, добраться до Барселоны на корабле, – говорил он. – Может, немного покачает, и все, зато ты будешь спасена от этих дорожных неудобств, общения с простолюдинами, которых в дороге встречается слишком много, недобросовестных слуг… Кроме того, ты будешь вознаграждена тем, что потратишь на дорогу не в пример меньше времени и с куда большими удобствами. Моряки – люди суровые, но честные и мужественные.
По крайней мере так врачу и новоявленному аристо–крату казалось. Мы всегда идеализируем людей, служба которых протекает на море. Издалека кажется, что бороться с морской стихией и управлять судном с таким множеством парусов может лишь человек особых достоинств.
Таким образом, в Испанию малым ходом повезли бревна, а княжна Софья Астахова вместе с Жаном де Вассе-Шастейлем и служанкой-горничной решили отправиться в Испанию морем из французского порта Марсель.
Судно «Святая Элизабет», стоявшее у причала как раз тогда, когда Жан пришел в порт, произвело на него незабываемое впечатление. Моряки с их обветренными загорелыми лицами и скупыми фразами так не походили на обычных пациентов Жана Шастейля, что он доверился им сразу и безоговорочно.
Наверное, если бы он взял с собою хотя бы Мари, у которой, по мнению ее госпожи, был прямо-таки собачий нюх на подозрительные обстоятельства, никаких неприятностей с ними впоследствии не случилось бы.
Но на переговоры с капитаном граф взял своего немногословного камердинера Люсьена, не слишком умного и опытного. К тому же слуга был хорошо приучен держать чувства при себе. Если ему и показалось что-то подозрительным, графу он о том не сказал, считая, что господа сами все знают и не простолюдину их учить.
Вот так и получилось, что Соня со своей служанкой и граф со своим камердинером очутились в качестве пассажиров на судне, экипаж которого не только не испытывал к ним никакой почтительности, но и рассматривал их лишь как товар или жертву для своих грубых утех.
Пока судно стояло у причала, матросы были тише воды, ниже травы, но стоило бригантине выйти в море, как все изменилось, отчего первым пострадал несчастный Люсьен. Его даже не похоронили по-человечески, никто не прочел над ним молитвы, а просто, удостоверившись в том, что слуга умер, схватили его за руки, за ноги и выбросили за борт.