В конце первого курса к Яну,
благодаря своему таланту, приклеилось прозвище Журналист.
Никита помнил, что, когда их курс еще
не закончил институт, Ян, уже вовсю печатался в местной газете.
Он нашел номер его «сотового» в своей
записной, и решил позвонить.
- Никитос, - Ян, по своему
обыкновению не дал вставить ни единого слова, - я послезавтра же
оформляю «командировку» и мчусь к тебе. А завтра поговорю со
знакомыми физиками, чтобы дали мне какие-нибудь приборы, и
объяснили, как ими пользоваться.
- Я думал, что всего-навсего напишешь
статью. - Никита уже начал сожалеть о том, что позвонил
Болдыреву.
- Статья будет, а как же! -
Воскликнул Ян. - Но сначала нужно кое-что замерить. «Рамки» всякие
как здесь себя ведут. Радиактивный фон какой, и так далее. А потом,
публиковать. Нет, Моравин, я тебе весьма признателен за эту
информацию. Потом, я намерен взять самое лучшее видео и
фотооборудование.
- Это еще для чего?
- Ну, как, заснять все это действо,
которое происходит!
- Ян, ты, похоже, не понял. - Никита
ощутил некоторое беспокойство. - Ты слушал то, о чем я тебе
рассказывал или считаешь, что я по-прежнему шучу.
- Все я понял, Никитос. Вот это-то,
как раз и нужно будет заснять!
- Ты сумасшедший, Болдырев. -
Произнес Никита. - Ты должен понимать, что…
- Ладно, Никитос, разберемся.
Они поболтали еще минут пятнадцать,
после чего Болдырев отключился, пообещав позвонить перед самым
приездом. Он позвонил на следующий день для того, чтобы уточнить,
как можно добраться до «Белой Степи» от станции. Никита пообещал,
что поезд, на котором приедет Ян он встретит.
На следующий день Болдырев сообщил,
что он приезжает завтра, поездом, который будет проходить через
«Белую степь» в половине третьего дня.
- Встреть меня обязательно, -
проговорил он, - во-первых, я не знаю, как добраться до вашего
«колхоза» или как сейчас это называется. А во-вторых, у меня,
вполне приличный скарб, который я буду не в состоянии донести. Это
аппаратура.
- Хорошо. - Пробормотал Никита. - Я
возьму машину.
- Заметано, жди. - Сообщив номер
вагона, Ян отключился.
Моравин не предполагал, что рассказав
Яну про страшные явления покойников, тот захочет каким-то образом,
экспериментировать. Однако, судя, по настрою Болдырева, он хотел
именно этого. Никита рассчитывал, что все-таки, ему удастся
отговорить неуемного журналиста исследовать происходящее в «Белой
Степи» более глубоко.