Наконец, после пяти или шести бестолковых звонков, от которых у меня только разболелась голова – видимо, паршивец Дрюня напоил фальсифицированной водкой! – меня осенило. Танечка Арбатова! Вот кто сейчас сможет ответить на все мои «как» и «почему».
Однако воодушевление мое очень быстро сменилось жестоким разочарованием, когда, перевернув всю квартиру вверх дном, я так и не смогла отыскать визитку с телефонами главного редактора «Тарасовских вестей». А ведь я точно помнила: Таня вручила мне свою карточку, когда мы пару недель назад случайно встретились с ней на праздновании юбилея торгово-промышленной палаты! Кирилл Козаков, мой бывший муж и сегодняшний преуспевающий бизнесмен – злые языки вроде Полининого склонны увязывать между собой эти два события причинно-следственной связью, – так вот, Кирилл по старой памяти пригласил меня составить ему компанию, а Таня Арбатова была там с… Впрочем, это совершенно не важно, с кем она там была. Главное – что мы встретились после долгого перерыва и, вопреки моим ожиданиям, очень мило пообщались.
С тех пор, как эта шикарная тридцатипятилетняя женщина – тогда еще никакой не главный редактор, а просто журналистка, хотя не без имени, – консультировалась со мной по поводу развода со вторым мужем, прошло уже больше трех лет. Сначала мы изредка перезванивались, потом все реже, а после и вовсе потеряли друг друга. Вернее, потеряла она меня, потому что я даже против воли имела возможность следить за карьерой бывшей клиентки. Татьяна стала часто мелькать на экране, причем не только в роли интервьюера, но и наоборот: теперь интервью брали у нее. За ней бегали с телекамерами, снимали на работе – в громадном редакторском кабинете с итальянской офисной мебелью, в кругу семьи – в новой квартире в трех уровнях в суперэлитном домике на набережной, на природе – на фоне уютного костерка с балычком и коньячком, с роскошной серебристо-синей «вольво» и сытыми харями охранников на заднем плане.
Все те же злые языки утверждали, что причину столь головокружительного взлета надо искать вовсе не в журналистских талантах Арбатовой, а совсем в других, и мне как ее бывшему психоаналитику, честно говоря, было нечего возразить. Но… Какое все это, в самом деле, имеет значение? Для нашей теперешней истории – ровным счетом никакого!