Константин покорно кивнул, как брата родного прижимая к себе телефон. Мальчишка вышел в прихожую, и я мельком видела, как он бестолково роется в собственных карманах. Достав блокнот, парнишка вернулся к телефонному аппарату. Я тем временем поставила чайник, автоматически прислушиваясь к разговору.
– Ну Леночка, – монотонно бормотал Костя. – Мне так нужна твоя помощь… – и голос его стал почти неслышным от шума кипящей воды. Я достала из аптечки растворимый аспирин, бросила его в стакан с горячей водой. Таблетка с шипением растворилась. Поставив на поднос две чашки, стакан с аспирином и вазочку варенья, я принесла все это в комнату. Костик ринулся мне помогать, но я, увидев, что поднос угрожающе накренился, цыкнула на него:
– Сиди!
Парень покорно сел, глядя на меня, как побитая собака на своего хозяина. Меня такие взгляды всегда раздражают.
– Позвонил? – спросила я, когда Костя выпил лекарство. Он смущенно закивал. А потом спросил робко:
– А можно я еще позвоню?
– Да ради бога! – выходя из комнаты, заверила я его. Вот лопух-то, Господи!
Несмотря на шум воды в кране, я слышала обрывки беседы Костика. И снова он названивал какой-то девице – то ли Тане, то ли Тосе. И тоже убеждал:
– Ну пожалуйста, я буду в магазине или рядом.
Тоже мне, дон Жуан недоделанный.
Наконец Костик показался на кухне, заслонив дверной проем своей нескладной фигурой:
– Полина Андреевна, я позвонил.
Я прошла в зал и опустилась в кресло. Костик примостился на краешке дивана.
– Слушай, а почему ты на улице был в таком неподходящем виде? – наконец-то задала я все время вертевшийся на языке вопрос. – Что, ничего потеплее не нашлось?
– Понимаете, все произошло случайно, – согревшись, парень даже заулыбался чуть смущенно, как будто вместе с морозом отступили и проблемы.
Он поднялся с дивана и подошел к шкафу. Там, на полочке, стояла фотография – Оленька и рядом с ней Артур и Лиза, мои племянники.
– Мне просто нужно было быть здесь. Это ваши дети, да?
Я промолчала и закурила.
– Вы извините, мне очень неудобно. Но если бы не вы, Полина Андреевна, я бы точно пропал.
– Да ладно, – буркнула я, наливая еще чаю. Но заткнуть излияния Костика мне не удалось – он явно сделал выводы, что раз я приняла в его судьбе какое-то участие, то намерена и далее оставаться его ангелом-хранителем и жилеткой для слез по совместительству.