Не выдержав его
прямого взгляда Тайл поспешно отвёл глаза.
- Кейн, Кейн… тебе
лучше меня известно, что на харчах грузчика состояние не сколотишь,
- залопотал он. - Особенно ветерану колониальной войны. Ты в
зеркало-то себя давно видел? Ты спившийся алкоголик, Брустер! А я
прошу тебя оказать обществу неоценимую услугу. Услугу, которая
важнее того, что ты половину дня горбатишься на себя, а вторую на
благо города. От этого, возможно, зависит будущее республики! А
насчет высылки из города - я же тебе не за бесплатно это предлагаю.
Марок хватит на то, чтобы прикупить себе домик где-нибудь на
Эг-Вигади. Ну, что скажешь?
- Скажу, что мне
пора возвращаться и батрачить грузчиком в порту.
Выбросив окурок в
тёмные воды акмейской пристани, он кинул последний презрительный
взгляд на Тайла Шэмита и ушёл прочь.
2.
Крики, смех,
галдёж и маты со всех сторон. В течение пятнадцати лет, каждый
послерабочий вечер Кейн проводил в этом душном кабачке на пристани,
просаживая заработанные марки, надираясь до потери сознания и
горланя песни с таким же сбродом, как и он сам. Это уже давно стало
его личной традицией, которой вряд ли можно гордится. Но на этот
раз его не тянуло пить вместе с остальными и орать пошлые песенки.
Сегодня он сидел за дальним столиком и потягивал разбодяженный
виски в одиночестве, выкуривая смердящие папироски одну за одной и
лениво наблюдая за народом время от времени. Каждый здесь знал, что
если Брустер хочет побыть один, то к нему лучше не лезть - если
дороги золотые коронки.
Разговор с Шэмитом
всё никак не лез у него из головы. Услышанное было весьма
заманчиво, и дело было даже не в том, что журналист обещал ему
кругленькую сумму - он уже давно не гонялся за заработком, да в
принципе никогда особо и не гнался. А вот то, что Эгида набирает
бывших военных, было весьма интересно. Шэмит мог поспособствовать
попасть туда, а это был шанс вырваться отсюда и найти себе
применение получше, чем тянуть лямку в порту - всё-таки
какая-никакая, а служба, пусть и в рядах гильдии. К тому же,
добытый компромат можно сливать Тайлу, что при необходимости
обеспечит ему тугую мошну. Да и связи среди либералов лишними не
будут - пусть он и не особо любил цацканье со всякими
"обездоленными жителями периферии" и вечные разговоры о
человеколюбии, но благодаря их законам многим, и ему в том числе,
открылась возможность "оцивилизоваться" и осесть тут, в тёпленькой
Акмее. А это сегодня немалого стоит.