—
Жуй!
—
Не буду!
—
Кому говорят, жуй, немощь бледная.
—
Я не бледная! Это мой натуральный цвет.
—
Вот чтобы на щеках появился румянец, надо есть овощи. Они способствуют
укреплению волос, улучшению…
—
Все равно не буду!
—
Будешь! — строго, так чтобы все слышали, добавила домовиха… и уже значительно
тише, практически мне в ухо: — А как все уйдут, дам пирожков.
—
Ну, ла-а-адно, уговорили, — тяжко выдохнула я и потом тоже шепотом спросила: — А
подружкам?
—
И подружкам.
—
А за что?
—
Дух скатерти-самобранки был моей пра-пра-пра-пра-бабкой. Она-то и наказала
кормить вас и в обиду не давать. Так что, девоньки, подыграйте мне. А как все
разойдутся, поедите нормально.
—
Договорились. Спасибо.
Как
только домовиха ушла, подружки стали подсаживаться за столик. На тарелке у
каждой красовался маленький кусочек отварной дичи, различные овощи и… по ложке
каши. И они действительно собрались это есть!
—
Девочки, не мучайтесь. Как все разойдутся, объясню.
Ёжки
поняли верно и до самого конца трапезы уныло гоняли «еду» по тарелкам. Но вот
столовую покинул последний студент… Тяжелая двустворчатая дверь закрылась и…
Понеслась душа в рай!
Поварята
в числе трех штук ловко передавали блюда с едой расторопным домовичкам, которые
тащили их к нашему столу. Еще двое домовых увеличили обеденное место, приставив
соседний стол и пару лавок.
Как
только деревянная поверхность начала ломиться от количества блюд, с кухни вышла
сама домовиха. Вразвалочку преодолев разделяющее нас расстояние, она забралась
на материализованный стул и устроилась во главе стола.
—
Всем приятного аппетита, — пробасила благодетельница и потянулась за копченым
мясом.
Пустой
зал тут же наполнился скрежетом вилок и ножей по тарелкам, умильным чавканьем
домовят и моим блаженным вздохом:
—
Хорошо-то как!
Спорить
с этим утверждением никто не стал. И даже стремительно убегающие минуты,
отсчитывающие срок до звонка, не могли испортить настроение.
—
Вы — чудо! — не сдержалась я, когда один из домовичков придвинул тарелку с
яичницей.
—
Ой, девоньки, если бы вы только знали, как давно мы не баловали детишек
вкусным. А душа так истосковалась по любимым рецептам…
—
А почему не балуете?
—
Главный запретил, — тяжело вздохнула женщина. — Старый-то особо не
интересовался, чем и как живут студенты. Разрешал и спиртное в академии, и еду
разнообразную. Да при нем и смертность у адептов была выше… Многие после
практики уже не возвращались. А как новый ректор появился, так наши боевики
самыми лучшими стали. Их даже за моря приглашают, на работу. Но за все
приходится платить…