- Лучше в ее сторону не смотреть, приворожит – навсегда здесь
останетесь, предупредил Иван.
- Лучше не надо, пробурчал я под нос.
Мы, гордо подняв голову, прошествовали мимо избушки со
старушкой, словно ее здесь и не было, даже не скосив глаза в ее
сторону.
А вот дальше по тропинке пошло странное. Возникло ощущение
нереальности происходящего – хотя какая тут реальность,
наркоманский бред, да и только. Но тут возникло ощущение, что мы
выпадаем из пространства-времени, словно пробираясь сквозь
эфемерный кисель, даже органы чувств перестали работать правильно.
Еще не хватало в синестезию впасть.
- Почувствовали? – спросила искаженная фигура голосом Ивана. –
Это Марь, одна из межмировых аномалий. Здесь сталкиваются потоки
времени, искажая реальность. Просто идите вперед, опираясь на
внутреннее чутье.
Легко сказать – опираясь, опираться тут как раз не на что.
Чувства дают такое ощущение, что дорога завилась винтом, как
спираль ДНК. Прошагав так вперед шагов пятьсот, я с облегчением
выдохнул – вроде мир пришел в норму, небо над головой, твердь под
ногами. Мы вошли под полог леса с заледеневшими жидкими ветвями
деревьев, похожими на метелки в давно засохшей известке.
- Все здесь, никто не отстал? – для проформы задал вопрос Иван.
– Эпицентр мы прошли, дальше будет чуть полегче, но главное –
впереди.
Стволы деревьев стали плотне, ветви уже образовывали
переплетение вороньего гнезда. Через них пробивался свет, как будто
за ними что-то ярко сияло бело-голубым. И, сделав несколько шагов
вперед, мы внезапно вывалились на полянку, точнее большую поляну,
больше похожую на пустырь. Челюсти отпали одновременно, ударив по
ногам и отбив большие пальцы. Только Иван был невозмутим – ну еще
бы, он здесь был не раз, ему это не в диковинку.
Из середины прогала бил столб бело-голубого света, начинаясь от
земли и уходя в небо, пронзая серую хмарь.
- Источник Душ. Вглядитесь, - шепотом сказал Иван.
Что за черт или бог? Если вглядеться в светящийся столб, то
становится виден высокий мужчина в белой шляпе и каком-то одеянии
типа хламиды, не молодой и не старый, с бородой, ослепительно белой
кожей, и голубыми глазами.
- Первородный, - с благоговением прошептал Иван, и поклонился
столбу.
Впрочем, мужик с бородой не обратил на него ни малейшего
внимания, как и на нас, оставаясь такой же статуей. Только глаза на
миг стали фиолетовыми.