— Я не
новичок в подобных делах и не девятнадцатилетний юнец. Вполне умею
держать себя в руках.
— Ваша
светлость, вы отец Изабеллы, поэтому покиньте пыточную, — продолжал
настаивать Жерар. Интонация его голоса вновь изменилась и стала
требовательной.
— Вот,
взгляните. Приказ короля.
— Приказ
короля, значит… — Барон Гатине вырвал из рук графа свиток,
расправил его и быстро прочитал. — Господи, опять! — простонал он
так, словно явственно ощутил боль. Но затем взял себя в руки,
вернул свиток: — Ваша светлость, разумеется, вы можете
присутствовать на допросе, рас уж так-то, но прошу, не делайте
этого. — Голос барона звучал искренне. Никто не усомнился бы, что
Жерар говорит именно то, что думает.
— Я могу
присутствовать на допросе и я буду присутствовать, —
безапелляционно заявил граф.
— Хорошо, —
вынужденно согласился барон. — Тогда присядьте вот здесь, в уголке,
и тихо наблюдайте за происходящим. Вам все будет слышно. Только,
пожалуйста, ни слова.
В ответ на
это граф стрельнул в барона таким взглядом, словно готов был
выпустить в него болт из арбалета, этого проклятого оружия, столь
не любимого рыцарями. Потом прошел к указанной скамье и присел,
опершись на выставленный меч.
«Да и
Господь с тобой, — подумал Жерар. — Смотри, если хочешь, только
сделай все так, как надо».
—
Продолжим, Тед.
— Ваша
милость, он того. Вроде как оклемался.
— Вижу.
Слишком долгий перерыв. Ладно, сейчас размякнет. За
дело.
—
А-а-а!!!
— Ну что,
дружочек, будем продолжать? Или тебе есть что поведать?
— Да
скажите… что… вам надо-то? — с придыханием, всякий раз прерываясь,
произнес пленник.
Ага, вот
сейчас все бросим и станем тебе помогать. Давай, милый, рассказывай
все по порядку, как твоей душе будет угодно. Заодно поглядим, можно
ли прекратить кое-какие поиски. Раз уж так совпало, грех не извлечь
максимум пользы. А то получится, что совершившая злодеяние ватага
уже изничтожена, а ее по-прежнему ищут, людей задействуют, словно
иных забот нет.
— А ты все
рассказывай, — тем не менее, подсказал барон. — Что сделал, что
слышал…
— Что вы
сделали с беременной женщиной, которую захватили в Балатонском
лесу?! — вдруг вскочил со своего места граф, вперив в пленника
гневный взор.
Нет,
нормального допроса не получится. Если начинают возобладать
чувства, о нормальном следствии можно позабыть. Но помешать графу
Жерар уже не мог, потому что пленник затараторил, как
трещотка: