Где-то на расстоянии сотни метров от «семечки» стрелку ИМД начало зашкаливать. Я переключил диапазон измерения и понял, что с радиацией у нас все в порядке, то есть что она есть и что ее много.
Я остановился отдышаться. Переход по лесу изрядно вымотал меня. Но мы у цели. Пора доверить свои легкие изолирующему противогазу. А Семену…
– Тебе дальше нельзя.
– Да ладно! – отмахнулся он, прищуренно разглядывая «семечку» и собираясь подойти к ней поближе. – Я только гляну одним глазком и назад.
Я взял за руку этого самоубийцу, заставляя обратить на меня внимание.
– Слышь, Семен. – Я хмуро глянул ему в глаза. – Я серьезно. Ты, конечно, сам хозяин своему здоровью, но по-человечески тебе советую: не ходи туда. Понимаю, что любопытно. Но без средств защиты нельзя… если, конечно, не хочешь остаток жизни находить у себя раковые опухоли на жизненно важных органах.
В его взгляде мелькнуло подозрение. Вот идиот, думает, будто я его дурачу. Будто собираюсь заграбастать славу первооткрывателя упавшей с неба штуковины.
– Если так заботишься о здоровье, может, сам не пойдешь? – спросил он. – Давай мне свои шмотки, а? Я разведаю, что там и как. Потом вернусь.
Я протянул ему сумку с противогазом.
Не ожидавший такого жеста, Семен попятился от меня.
– Ну что же ты, земляк, бери! Умеешь работать в изолирующем противогазе? А с измерителем мощности дозы умеешь обращаться? Сколько времени можно находиться на зараженном объекте – знаешь?
Он молчал.
– Это тебе не байки травить, – продолжил я. – Это деликатное дело. Стошнит в противогаз, сразу захочется снять его, чтобы дохнуть чистого воздуха. Едва ты это сделаешь – здравствуй, доза! Через две недели выпадут волосы и брови. Через два месяца начнутся невыносимые головные боли. Через полгода обнаружишь, что не можешь мочиться от раздувшейся простаты, а в голове у тебя опухоль размером с кулак, и даже если ее вырезать, то врачи не дают гарантии, что останешься жив… Ну как? Пойдешь?
Насупившийся Семен демонстративно не глядел на меня.
– Отойди на сотню шагов и жди, – приказал я. – Вернусь, расскажу, что видел. Можешь потом заливать в своей деревне, будто сам там был, – ловить на слове не буду, мне этого даром не надо.
Не проронив ни слова, Семен обиженно развернулся и побрел назад. Корзина на его пояснице раскачивалась из стороны в сторону. Пусть обижается. Зато останется цел.