– Ага, – кивнула я, – а еще прихватила елочку, искусственную, сейчас нарядим.
– Тише, – одернула меня Фомина, – баба Таня спит.
– У тебя появилась соседка? – Я покосилась на ширму, разделяющую комнату.
– Вчера вечером привезли, – пояснила Лена, – она сломала, как и я, ногу, но только старуха…
Ленка замолчала и повертела пальцем у лба. Я заморгала, потом повторила жест подруги и уточнила:
– В смысле того?
– Ага, – понизив голос до минимума, ответила Фомина, – типа старческий маразм!
– Катюшенька, – раздалось из-за перегородки, – дай мне попить!
Ленка вздохнула:
– Ну вот! Теперь нам не поговорить! Бабка вчера весь день болтала! Ее из другой палаты ко мне перевели. Завотделением сам пришел и попросил: «Елена Васильевна, сделайте одолжение, разрешите, мы к вам Татьяну Петровну переведем?» Ну я, дура, и согласилась! С другой стороны, как отказать? Не в оплаченной палате лежу, сюда кого угодно подселить могут без всякого моего на то согласия.
– Катюша, дай мне попить, – вновь донеслось из-за ширмы.
– Кого она зовет? – спросила я.
Ленка пожала плечами:
– Понятия не имею, но если ты ее не напоишь, она не успокоится.
Я послушно откатила разделявшую кровати ширму и увидела маленькую растрепанную старушку, сидевшую на койке.
– Катенька! – обрадовалась она. – Почему мне постелили на кухне? Дай, пожалуйста, чайку! Хотя я могу и сама встать!
– Пожалуйста, не двигайтесь, – испугалась я, – у вас сломана нога.
– Нога? – растерялась баба Таня. – Чья? Ах да! Вот уж глупая старуха! Совсем забыла. Я в больнице! Спасибо, деточка, вы ведь не Катенька?
– Нет, меня зовут Виола.
– Виола, Виола, – растерянно забормотала бабуся, – ах, Виола! Дочка Лёни от первого брака! Вы такая хорошая девочка, замечательно поете. Как сейчас помню, в пятьдесят пятом вы поступили в музыкальное училище.
Я вздрогнула, вот уж не предполагала, что выгляжу как ровесница египетских мумий! В упомянутом году меня не существовало даже в проекте!
– Налей ей чаю, – вздохнула Лена.
Я напоила старушку и стала наряжать елку, одновременно мы с Фоминой пытались потрепаться, но очень скоро поняли, что это не удастся. Баба Таня без конца прерывала нас. Старушка производила впечатление абсолютно беззлобного существа, вот только язык у нее работал как молотилка.
– Елочка! Какая славная елочка! – умилялась она, рассматривая искусственное деревце. – Мы тоже ставили елочку. А как лесная красавица пахнет хвоей!